- Я поведу, - сказала я.
- Уверена? – Пожалуй, смогу привыкнуть к его улыбке. – Я не такой трусливый, как ты.
Что? На что он намекает?
Должно быть, это спросонья я такая тупая, чтобы не понять пущенную шпильку. Я настояла на своем и получила объятие за талию, которое благодаря неуемной фантазии обожгло меня не хуже кислотного дождя из моего сна. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не нарваться на еще что-нибудь такое же нескромное. Хорошо хоть ехать было недалеко – до ближайшей открытой кафешки, где мы уселись прямо на улице, грея пальцы о свежесваренный кофе.
- Откуда ты, Йен Коуди? – Я не хотела особо болтать, чтобы он опять не попытался поймать меня на лжи, но он так забавно тыкал палочками в чачжанмён, что я не удержалась.
- Издалека. – Похоже, он тоже не был расположен к откровениям.
- Видимо, у вас в ходу другая кухня. Попробуй, это на самом деле вкусно! - Я набила рот горячей пахучей лапшой.
- Но что это? – поинтересовался он, неуклюже поднимая палочками черный комок. – Больше похоже на червей.
Дзынь! Вот и первая подробность из жизни загадочного парня, ворвавшегося в мою жизнь, чтобы сделать ее похожей на бесконечный аттракцион: он действительно приехал откуда-то издалека, если еще никогда не видел, как едят палочками. Еще и бледный, как моль, просидевшая полвека в шкафу. Может, он из Антарктиды?..
- Глупый, это райская еда! – сказала я, дожевав. – Давай помогу. Это делается так.
Я сунулась в его коробку и быстро навертела немного лапши на свои палочки.
- Открой рот.
Так приятно, когда тебе беспрекословно подчиняются. Йен выглядел слишком растерянно и мило, чтобы я смогла сдержать смех. Но, к счастью, обидчивостью не страдал, и даже позволил еще немного себя покормить.
- Я сомневалась, человек ли ты, но, видя, как ты ешь нормальную еду и пьешь кофе, могу сказать, что с тобой все в порядке. Просто ты странный. Как книга на другом языке – интересно, но ничего не понятно. Это нормально, я ведь тоже кому-то кажусь полоумной девчонкой, которая любит разговаривать сама с собой. Кажется, ты просто…
Ты конченный мудак, Йен Коуди, или как там тебя. И я тебя убью, как только доберусь за твоей бледной шеи.
Похоже, вчера он даром времени не терял и, пока я занималась тем, чтобы избежать встречи с Джеем, перевернул мою комнату вверх дном, пользуясь тем, что Юнхо и дедушка Вон отправились в больницу. Я переступила через сваленную в кучу одежду и подошла к открытому комоду. Все – записки, сигареты – весь мой крошечный тайник был смешан с носками и нижним бельем, до которого тоже дотрагивались его пальцы. Я переломаю их тебе один за другим, долбанный Йен Коуди!
Какая же я идиотка, если позволила его улыбке усыпить мою бдительность. Он пришел в ресторан только с одной целью – любым способом достать свой слиток. И плевать ему на нас с дедушкой.
- Я не отдам его тебе, - сказала я в окно, глядя на фигуру, которая так и не ушла дальше соседских кустов. Наверное, они должны были хорошенько его замаскировать, но у меня уже был наметан глаз, чтобы узнавать очертания его плеч даже на расстоянии сотни шагов. - И совсем не потому, что не хочу, чтобы ты уходил. Это война.
12.
Я повесила табличку «ЗАКРЫТО» в окне ресторана, отключила мобильный телефон, все остальные телефоны в доме и заперлась у себя зализывать невидимые раны и тушить бешенство холодным душем.
Подумать только, как легко он смог меня одурачить. Назвался моим парнем, чтобы поставить на место Джея, потом проявлял такую заботу о ресторане – кассу он снять не мог, ха! Возился со мной, пока мы искали больницу, даже коленку свою предоставил, чтобы мне было удобнее спать! Я уже молчу о том, каким образом на мне оказалась его толстовка! А сам все это время думал, как усыпить мою бдительность, чтобы обыскать на наличие слитка. Может, он и обыскал, пока я дрыхла без задних ног! Боже!
Я в третий раз натерлась мочалкой с головы до пят. А мне все это время снилось, как я мечтаю его поцеловать. Фу! Я сплюнула попавшее в рот мыло.
Ноги его больше в ресторане не будет до тех пор, пока я остаюсь тут за главную. С Юнхо мы договорились, что он останется ухаживать за дедушкой Воном, раз тот единственный, кого оттуда не гонят, а я пока присмотрю за всем, что осталось тут.