- А ну убери от нее свои руки! – Чез налетел со спины и быстро повалил парня на землю.
Конечно, Чез по полдня оттачивал свои навыки в тренажерном зале, а потом – в баре, до самой ночи. Было бы странно, если бы он не смог одной левой уложить человека, который раза в три тоньше него самого. Откуда-то сбоку подскочила перепуганная Санни и рванула меня за руки:
- Вставай, вставай! Пора убираться отсюда!
Я не хотела, но все же не смогла удержаться, чтобы не поглядеть через плечо, как Чез мутузит моего обидчика. Тот лежал распластанный по земле, но не издавал ни звука, хотя пару раз и схлопотал по лицу наотмашь. Совсем сумасшедший, защищайся же!
Мы перебежали через дорогу к месту, где по-прежнему стоял мой скутер, и, только взобравшись на него, рванули как можно скорее прочь.
- Кто-то вызвал полицию и скорую. Там, в туалете, один в отключке, - прокричала сквозь ветер Санни. – Если бы нас заметили, точно влетело бы.
В отключке… Он так лихо расправился с Чоном-Хёном, а на Чеза и руку не попытался поднять. Дурак.
Сперва я отвезла домой Санни, а потом вернулась к ресторану. Часы в телефоне показывали полночь, а значит, дедушка Вон должен был спать в своей комнате крепким сном. Он часто ворчал, что после суматошного дня мучился бессонницей, но на самом деле опрокидывал стаканчик чего-нибудь покрепче и сотрясал второй этаж храпом, только коснувшись подушки. Можно было не осторожничать, но я сначала забралась по решетке на крышу, а уже потом – в свою комнату, через окно.
Перед сном я обычно тщательно расчесывала волосы – к этому меня приучила мама, любившая, чтобы все дневные заботы отправлялись в мусорку вместе с оставшимися на расческе волосинками. Мне не так много перешло от родителей в наследство – скутер и всего несколько в чем-то детских, глупых привычек. Но когда я усаживалась перед зеркалом, чтобы совершить ежевечерний ритуал, за моей спиной непременно теплело, словно там опять, как раньше, стояла мама – и это ощущение было дороже всех денег на свете.
Закончив, я машинально открыла ящик, чтобы положить расческу на стопку чистых носовых платков. Пальцы зачем-то скользнули в дальний угол, где я обычно прятала любовные записки от мальчиков и – иногда – пару тонких сигареток, взятых без спроса внизу, в ресторане. Не то, чтобы я любила курить, но с Санни иногда могла за компанию поиграть в крутую девчонку.
Пальцы скользнули по чему-то прохладному, незнакомому. С подозрением вытащив находку на свет, я убедилась в том, чего так боялась с того самого момента, как парень из сна сказал мне: «Ты взяла». У меня на ладони лежал тонкий серебряный слиток. Его слиток.
- Это не было сном, - сказала я пару раз своему отражению. – Идиотка ненормальная!
Не зная зачем, я спрятала слиток подальше. Даже дальше, чем преступные сигареты. Еще и накидала сверху побольше носков, а в ладони уже тлело поджившее было пятно.
Я все придумала, все сама придумала. Это самая обычная флэшка. Или плеер. Или зажигалка. Подумаешь, ищет он ее – пусть покупает новую, в магазинах такого барахла полно.
На всякий случай я погасила лампу и подошла к окну так, чтобы оставаться за наполовину задернутой шторой. На улице не было ни души. В нашем районе вообще с наступлением темноты воцаряется сонная тишина. Посетители ресторана – в основном, дедовы знакомые и друзья, средний возраст которых глубоко за шестьдесят. Никто не носится на мотоциклах, не горланит пьяным голосом песни. Все укладываются в свои стариковские кроватки и спят крепким сном до самого рассвета.
Он стоял под деревом и смотрел прямо на ресторан. Может, и не он – темноте все кажется серым. А я вдруг подумала: и зачем я сказала ему свое имя? В нашем районе есть только одна Мэй семнадцати лет. И это я.
4.
- Сразу после школы домой, - скомандовал дедушка Вон, выкладывая передо мной коробку с остатками вчерашнего ужина и скромную сумму на карманные расходы, на которую, если положить ее в копилку и не тратить ближайшие пару лет, можно будет купить какую-нибудь запчасть для моего старенького компьютера. – Никаких магазинов, никаких подружек. Я и так полдня буду вкалывать тут в одиночестве.
Ага, не считая Юнхо на кухне, который и делает львиную часть всей работы.
- А ну живо на выход, а то еще опоздаешь!
Я забросила рюкзак на плечо, но уйти дальше порога не успела.
- И не гоняй на скутере! Помни…
- Если я получу штраф, ты возьмешь меня в рабство. И я тебя люблю, дедушка!
Пока он, махнув мне вслед полотенцем, ворчал что-то себе под нос, я успела не только захлопнуть за собой дверь, но и забежать за угол, где Юнхо уже ждал меня, чтобы заменить вчерашний ужин на кое-что не только свежее, но и приготовленное лично для меня.