- Я вот думаю, где бы мне теперь корабль взять, чтобы их догнать, - взял Фёдор быка за рога, он был уверен, что попал в точку и эти двое точно уплыли рекой.
- Это ты хватанул, - расслабился парень, - догнать, это ты точно не успеешь, они уж почитай по Ирию сколько идут, наверное уже полпути до столицы прошли, - а насчет ладьи это тебе к воеводе надо, как пройти до скита знаешь?
Губы Фёдора растянулись в хищной улыбке.
***
Байк мчался над водной гладью. В речи парня было много неизвестных для Фёдора слов. Было понятно лишь, что ушли рекой — здесь подтвердилась его догадка. Было понятно, что есть здесь и столица и она в нескольких днях пути отсюда — значит была возможность догнать. Сэера подкинул пару мыслей. Стало ясно, что река называвшаяся здесь Ирий — это Иртыш, а стало быть столица на юге, потому что на севере Иртыш сливается с Обью, а это совсем рядом. Именно поэтому Фёдор гнал машину по маленькой речушке к слиянию её с Иртышом. Байк был великолепен. Вода была для него ровно такой же поверхностью что и суша. И с такой скоростью он их догонит быстро.
***
Вольбран стоял на капитанском мостике с удовольствием вдыхая свежий речной воздух. Приятный прохладный ветерок шевелил его волосы. Он отпустил того, кто нёс вахту, сменив его немного пораньше. Разговор с Германом затянулся и уже подошло время его вахты. Несмотря на то, что Хильд находился в относительной безопасности, став практически посередине реки, отчего ладью покачивало, бьющее в днище, течение Ирия, он принял решение дежурить ночью. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Гибель большей части команда отразилась на всех оставшихся в живых её членах. Им, безусловно, доводилось терять товарищей и смерти никто из них не боялся, но чтобы вот так, как в боевых условиях, такого не бывало. Ему еще предстоял большой разговор об этом с ханом, в столице. Чинийцы совсем обнаглели в последнее время. Многие лета прошли с той великой войны, когда его родичи, его предки, вернулись победителями. И чинийцы и джунгары с тех времен стали наглее, забыли об условиях, на которых был сотворен мир. Тайком пробираются в наши земли, ищут слабые места. Говорят и на западных окраинах метрополии происходят странные вещи. Зашевелились племена бывших изгоев, спутались с чужаками и насаждают какой-то новый культ.
- Доброй ночи, - Вольбран вздрогнул, неожиданно было услышать женский голос у себя за спиной, что-то он расслабился, он резко повернулся, и нахмурил брови.
- Что это тебе не спится Инга? - более грубо, чем надо бы, спросил он, виной тому был его нечаянный испуг.
- Прости Вольбран, - ничуть не испугавшись его грозного голоса, молвила она, - мне нужно с тобой поговорить, - сказать что он был удивлен, значит ничего не сказать.
Чужая суженая пришла ночью о чем-то говорить с другим мужчиной, Вольбран откинул эту первую мысль. Во-первых она была другого воспитания, во-вторых он был капитаном корабля теперь и она могла к нему обратиться. Но почему ночью?
- А до утра это не потерпит? - снова нахмурился он.
- Нет, - тихо сказала она и опустила глаза, - я хочу чтобы наш разговор остался в тайне.
Вот те на, подумал Вольбран, интересный поворот.
- Ну что ж, говори, - согласился он.
Глава 14. Смертельное венчание.
Смеркалось. Фёдор понимал, что уже рискует, двигаясь по воде, при практически полном отсутствии света, и тут он заметил поднимающийся к небу дымок. Бледный столб дыма хорошо выделялся на фоне звездного неба. Фёдор резко сбросил скорость и стал искать место, где можно безопасно въехать на берег. Так в поисках он и влетел на берег, прямо рядом с тем местом, где к небесам плыл дым от костра. Быстро заглушил и собрал байк, опасаясь быть замеченным. Через минуту стало понятно, что на берегу никого нет. Только невыносимая вонь, идущая от груды обгоревших бревен. Фёдор снова воспользовался майкой как фильтром для дыхания. Запустил двух дронов и надел очки. Через десять минут стало понятно, что поблизости действительно абсолютно никого нет - тепловые сигнатуры отсутствовали. Произошедшее натолкнуло на мысль, что двигаться лучше всё же днём и впереди должен лететь дрон. Он собрал оборудование в рюкзак, вытащил фонарь и двинулся, водя фонарём из стороны в сторону, к горящим дровам. У него оставался ещё сухой паёк, но посидеть у костра ночью намного приятнее, чем в полной темноте. Раздражала лишь вонь.