– …Я спрячу всё на дне души,
Узнать меня ты лучше не спеши.
Есть смысл остаться, не бежать и вновь рискнуть.
Продолжая свой путь,
Я не предам свою суть.
Звон огромной силы.
Что со мною было?
Но глаза закрыл я,
Будто сильно пьян.
Всё, что было свято,
Нет, ушло куда-то,
На судьбе распята
Боль душевных ран.
В ледяных кристаллах
Врасплох судьба застала.*
· -Gangsta, op.
…Зал словно взорвался шквалом криков, аплодисментов, воплей, а Иллея Саис, вдовствующая императрица-мать Артрана поняла, что по её щекам текут слёзы. Беззвучно. Потому что в весёлой мелодии и лихих словах много повидавшая и пережившая женщина услышала тоскливое, безнадёжное одиночество… Одиночество, даже отчаяние потерявшейся души… Когда зал опустел, ей помогли выбраться – от неудобной позы тело затекло, поэтому потребовалась помощь.
– Ваше величество…
Мартихорки привычно опустились на одно колено перед ней, склонив головы. Женщина взглянула на склонённые головы, затем на расстилающуюся за толстым бронестеклом обзорного иллюминатора панораму вокруг станции.
– Свободны, девочки. Прибыть к восьми утра по стандарту. Отправляемся на «Возмездие».
Близняшки вдруг переглянулись, не поднимая голов. Затем встали, и не поднимая глаз, пятясь, покинули покои императрицы-матери. Женщина грустно усмехнулась – глупышки. На что они надеются? На то, что Зван будет услаждать их песнями в вылете? Зря. Вернутся бы вообще… Обратно… Но если всё получится – она знает, чем его взять, этого чужака!..
…Ночью её разбудил отчаянный вызов. Реакция женщины была мгновенной – медленные на войне и во дворце не выживают. От реакции часто зависит жизнь…
– Что случилось, Харг? Какого…
– Ваше величество! Мне только что сообщили, транспорт «Лумия», на котором везли пленных аграфских учёных был обнаружен в шестой транзитной системе совершенно пустым! На борту – никого живого, данные всех носителей уничтожены, искин отформатирован!
– Как?!
– Не знаем! Все спасательные капсулы на месте! Пробоин и повреждений нет! Реакторы функционируют! Но никого живого, ни людей, ни пленных, даже зона психологической разгрузки уничтожена! И никаких следов борьбы или сражения! Все словно исчезли!
– Тьма!
Выругалась Иллея, ей нравилось это ругательство Звана. Потерять учёных очень и очень плохо! Может, это сам Зван и сделал? Да ну – нет. Не станет он обманывать. Да и когда? Корабль не отходил, и даже Михх не всемогущ…
– Генерал, есть возможность проверить – не появилась ли на борту «Возмездия» снова та самая аграфка? Вы понимаете, о ком речь…
– Нет, ваше величество! Мы запросили Звана – он дал слово, что на борту корабля кроме него и дочери живых нет.
– Не лжёт. Для него это немыслимо. Но тогда…
Иллея Саис похолодела – тот, кто сделал это с транспортом, неважно, кем он окажется, подписал смертный приговор себе и своим близким… И, вышние силы, пусть это лучше окажутся аграфы, а не люди. И не хитрые игры спецслужб. Потому что иначе…
…Утром, в сопровождении горы кофров и чемоданов, Иллея и верные близняшки стояли возле трапа. Спустя несколько секунд после того, как они приблизились, дрогнула диафрагма, раскрываясь своими лепестками, такого решения, кстати, императрица нигде раньше не встречала, оценив её функциональность и простоту по достоинству. Привычно выдвинулся трап, и в сопровождении платформы с вещами троица двинулась внутрь корабля. Зван встречал их возле лифта. Движением приподнявшейся на миг брови оценил запасливость дам, кивнул, здороваясь:
– Добрый день, Иллея, Май, Стай. Как я понимаю, вы привезли мне хорошие новости? Мне, наконец то, дадут новое задание? Если честно, надоело зря терять время…
– Не уверена, Михх, что мои новости хорошие… Но задание для вас имеется, конечно.
– Хорошо. Что же тогда плохого?
– Транспорт, на котором везли вашу, э-э-э, последнюю пассию, вышел из прыжка без экипажа и пленников. Как вы знаете, мы не способны совершить нападение, когда корабль находится в гиперпространстве. Может, вы что-нибудь можете сказать по этому поводу? Всё-таки, там была аграфка, с которой вы провели ночь…