Воспоминания, оставшиеся в душе Льва с тех времен, когда он жил с родителями, превратились в своего рода бомбу с часовым механизмом. Таймер тикает в голове, но неизвестно, когда выйдет все время. Забудь о той жизни, твердит сам себе Лев. Ты не имеешь больше отношения к тому мальчику.
— Что за люди твои родители? — спрашивает СайФай.
— Я их ненавижу, — отвечает Лев, удивляясь не только тому, что сказал это, но и тому, что в его словах нет даже намека на преувеличение.
— Вопрос был не об этом.
Лев, успев понять, что молчание Сай в качестве ответа не рассматривает, решает рассказать приятелю, что думает о родителях.
— Мать с отцом, — начинает он, — всегда поступают так, как нужно поступать. Платят налоги. Ходят в церковь. Голосуют за тех, за кого уже проголосовали друзья, и отправляют детей в такие школы, где их растят в том же ключе и учат быть такими же конформистами, как и сами родители.
— Не вижу в этом ничего плохого, — замечает Сай.
— В этом и не было ничего плохого, — соглашается Лев, которому все труднее и труднее говорить. — Но Бога они любят больше, чем меня, и я их за это ненавижу. Наверное, я попаду в ад.
— Гм… Тогда я хочу кое о чем тебя попросить. Когда попадешь туда, забей для меня местечко, ладно?
— А тебе-то зачем? С чего ты взял, что туда попадешь?
— Я этого не знаю, но так, на всякий случай. О будущем нужно заботиться, верно?
Через два дня мальчики приходят в город под названием Скотсбург, штат Индиана, и Лев наконец узнает, границу какого штата они пересекли несколько дней назад. Лев пытается понять, сюда ли стремился СайФай, но приятель ничего на этот счет не говорит. С железной дороги по просьбе Сая путешественники сошли, чтобы, по его словам, двинуть на юг по проселочным дорогам, пока не набредут на рельсы, ведущие в нужном направлении.
С Саем что-то не так.
Это началось накануне вечером.
Что-то чужое появилось в голосе. Взгляд тоже изменился. Сначала Лев подумал, что ему показалось, но при тусклом свете осеннего дня стало ясно, что товарищ действительно сам не свой. Он отстает от Льва, а раньше шел впереди, шатается из стороны в сторону, хотя прежде шагал твердо. Лев начинает волноваться, чего с ним не было с того момента, когда они с Саем познакомились в торговом центре.
— Ты расскажешь мне, куда мы идем? — спрашивает Лев, предположив, что, возможно, на приятеля влияет близость пункта назначения.
СайФай молча размышляет над его вопросом, решая, видимо, стоит ли сказать или лучше хранить молчание.
— Мы идем в Джоплин, — наконец произносит он. — Это на юге штата Миссури, поэтому идти еще далеко.
Про себя Лев отмечает, что СайФай полностью отказался от своего старого доброго черного диалекта и разговаривает, как любой другой школьник его возраста. В изменившемся голосе появились какие-то странные низкие обертона. Льву становится страшно — СайФай говорит, как вервольф, готовый в любую секунду обернуться волком.
— А что там, в Джоплине? — спрашивает Лев.
— Да ничего страшного, не волнуйся.
И все же Лев волнуется — ведь когда СайФай достигнет пункта назначения, он сам, вероятнее всего, снова окажется в одиночестве. Мириться с этой мыслью было легче, когда Лев не знал, куда они держат путь.
Он продолжает наблюдать за СайФаем и замечает, что его мысли, видимо, блуждают где-то далеко. Может быть, в Джоплине? Что там такое может быть? Неужели он узнал, что там живет его биологическая мать? Шагая вперед, Лев придумал десятка полтора причин, по которым СайФай мог отправиться в далекое путешествие, и пришел к выводу, что мог бы придумать еще столько же, если бы захотел.
Жители Скотсбурга явно хотели бы, чтобы главная улица выглядела оригинальной и притягательно старомодной, но выглядит она просто обшарпанной. На дворе утро, и, когда мальчики оказываются в центре, кроме служащих, открывающих двери ресторанчиков, чтобы встретить тех, кто придет завтракать перед работой, на улице никого нет.
— Ну, что? Будешь воздействовать на местных своим знаменитым обаянием или моя очередь пробовать? — спрашивает Лев, поворачиваясь к Саю, но того нет на месте. Лев окидывает взглядом местность и видит, как за кем-то неподалеку закрывается дверь. Кто-то только что вошел в магазин, где, судя по витринам, убранным зелеными и красными гирляндами, продают подарки к Рождеству. Помимо гирлянд в одной из витрин, в сугробе, сделанном из ваты, стоит северный олень. Что в таком месте могло понадобиться Саю, Лев даже представить себе не может. Однако, заглянув внутрь, он видит приятеля в магазине. Сай стоит перед прилавком, оглядываясь, как покупатель. Впрочем, последнее время он вел себя странно, поэтому Льву не остается ничего другого, кроме как войти в магазин вслед за ним, чтобы посмотреть, что он будет делать.