— Я тебе родным языком сказал, — с интонациями смертельно уставшего человека сказал Орей, — никого тут нет. А если и был, то проспит до утра и про нас не узнает даже.
— Ладно, замяли, — проворчал Крут. — А звал-то чего?
— Чего-чего... — с усталостью в голосе пробормотал сыскарь — Письмо мне пришло. Государыня умерла.
В библиотеке повисла тишина.
— Ты уверен? — осторожно спросил Варгаст Вранович.
— Более чем. Вот письмо, — зашуршала передаваемая бумага. — Сообщение от надёжного человека, он пишет, что все затаились и ждут, что будет дальше.
— И что? — непонимающе спросил дознаватель.
— Крут, ты правда не понимаешь? — несколько ядовито спросил Орей. — Это значит, что как только новость разойдётся по дворянским домам, все тут же побегут пропихивать своих деток в законные наследники, если не получится пристроить сразу на место правящего Государя, — он помолчал, потом добавил. — А я — сегодняшним днём уволен со службы и могу делать что захочу.
— Тебя-то за что? — не выдержал Крут.
— За всё хорошее, — пробурчал сыскарь. — И у меня будет куча времени, чтобы найти истинного наследника княжества.
Пауза.
— Не надо на меня так смотреть. Это не я придумал!
Мужчина спрыгнул со стола и принялся расхаживать вдоль шкафа, за которым я лежала.
— Не мельтеши... Вроде у Государя же есть наследник? — осторожно спросил дознаватель. — Да, не женатый, да — без детей... Но мужчины и в сорок могут это дело начать?
— Ха. Ха. Ха, — нарочито и неискренне, как лицедеи, рассмеялся Орей. — Такой наследник у Государя действительно есть. Вот только он не может наследовать княжество, поскольку княжеского в нём, — он хмыкнул — только проживание во дворце.
Скрипнул стул, прошуршала одежда.
— А я-то всё думал: когда же эта история всплывёт? — почти мечтательно сообщил Варгаст Вранович. — И что наш Государь делать собирается?
— Боюсь, что ничего хорошего, — вздохнул сыщик. Потом, судя по звукам, опять взгромоздился на стол, пошуршал бумагами и спросил. — Наставник, расскажите, пожалуйста, что вы знаете об этой истории?
— Так интересно? — поддел сыскаря главный по учебной части.
— Смертельно интересно, — согласился Орей.
— Ты мог бы и сам сопоставить факты, — Варгаст Вранович начал издалека. — Например, то, что Государь ни разу всенародно не праздновал день вокняжения. Или — день рождения княжича, — он сделал паузу, чтобы в голове у слушателей слова уложились правильно. — Заметь, день рождения наследника — преподаватель подчеркнул голосом последнее слово — празднуется по всему княжеству.
— То есть наследник Боримир не является княжичем! — пораженно воскликнул Крут.
— Значит, у Государя есть ещё один сын? — осторожно спросил сыскарь.
— У Государыни есть сын, — веско сказал преподаватель. — Но он, насколько я понимаю, ни за что не возьмёт на себя ответственность управления княжеством.
Мужчины продолжили спор, а я ошеломлённо размышляла. Наследника зовут Боримир, так же, как того страхолюда, приходившего за мной. Само по себе это могло быть совпадением... но что, если...
— А я тебе повторю: бессмысленно затевать возню с переворотом, если у тебя есть законные права на престол! Все спокойно смотрели на происходящее потому, что Государь прямо называл Боримира своим наследником, а Государыня его не опровергала. Но если всё действительно так, как говорит наставник Варгаст, то настоящим правителем княжества была Государыня, которая сорок лет подряд водила всех за нос...
— Ну и что? — перебил сыскаря Крут. — Ладно, отбросим Боримира из списка законных наследников. Остаются две княжны — Василика и Миляна, обе старше тридцати, и дети их не могут считаться наследниками, поскольку наследуют владения отцов — герцогов Западной империи. Ничего не меняется!
— А то, что незамеченный всеми сын Государыни и Государя, полностью рушит уже сложившийся договор о разделе власти в стране! — гаркнул Орей.
— Если он не поклялся в стенах дворца о том, что не примет княжения, — тихо заметил Варгаст Вранович. — А если поклялся, то вместо него можно посадить на княжий престол только его детей.