— Уймите свой гнев, господин Лопатин, — начал я примирительно. — Дело, конечно, паскудное. Но скажите, велика ли вам прореха от этих бумажек? Совсем им ходу нет?
Лопатин махнул рукой.
— Да как сказать… На часть этих фантиков я тут прикуплю кое-чего. Народец-то местный берет. Но это ж мелочь! А львиная доля — почитай, лан триста серебром! — так и останется мертвым грузом! Куда я их дену?
— А ежели… — я понизил голос, — я у вас эти бумажки… выкуплю? Ту часть, что без надобности, а то и все.
Лопатин уставился на меня с недоумением.
— Выкупишь? Ты? Чем же это?
— Серебром, — так же тихо ответил я.
Глаза купца округлились, потом хитро сощурились.
— Серебром… А какой же курс? Уж не лан за лан ли?
— Что вы, господин Лопатин! — усмехнулся я. — Вы вот сами говорите, бумага эта дальше города не ходит. Риск для меня какой! Пятую часть дам. За каждые пять лан бумажных — один лан серебром.
Лопатин присвистнул.
— Ого! Пятую часть! Грабеж почище амбаньского!
— Так ведь амбань у вас товар забрал да бумажками сунул, а я вам за эти самые бумажки живое серебро даю, — парировал я. — Хоть какая-то копейка вернется.
Купец задумался, потирая подбородок. В конце концов, прагматизм перевесил все другие соображения.
— Эх, была не была! Лучше синица в руках! Давай свое серебро! Только чтоб тихо!
Сделка состоялась у нас в комнате.
Захар отсчитал Лопатину оговоренную сумму — несколько тяжелых слитков. Купец принял их с видимым облегчением, взвешивая на ладони. Взамен он передал мне пачку тонких шершавых бумажек с иероглифами.
Когда купец вышел, товарищи окружили меня.
— Курило, ты чего удумал? — первым не выдержал Софрон.— На кой ляд тебе эти картинки?
— Да уж, Серж, вложение сомнительное, — подхватил Левицкий.
Я разложил пестрые бумажки на столе.
— Что скажешь, Изя? — обратился я к Шнеерсону.
Изя взял одну из бумажек, потер между пальцами, поднес к свету, понюхал.
— Таки да, похоже, — проговорил он. — Бумага, конечно, дрянь. И печать грубовата. Но ходит же! Значит, деньги. Местные.
— А… сделать такие можешь? — спросил я прямо.
Изя вздрогнул, потом хитро посмотрел на меня.
— Ой-вэй! Какие слова! Подделка денег — это ж каторга, а здесь явно хуже!
— Это если поймают! Ну так сможешь? — многозначительно глянул я на него.
Изя снова повертел бумажку.
— Ну, как говорил мой родной таки дядя Шломо Хейфиц, шо намарано одним человеком, то завсегда нарисует заново другой, мой дорогой племянник! Нужна такая же бумага. И чернила. Краска… ну, рецепт подобрать можно. Печать… тут сложнее. Тут либо резчика хорошего искать, либо самому… Но можно, таки да. Если очень осторожно.
Он помолчал, потом добавил, понизив голос:
— Только вот что скажу, Курила. Ни бумагу, ни чернила, ни краску — ничего здесь, в Баин-Тумэне, покупать нельзя! Сразу подозрение вызовем. Если уж решаться на такое… То все компоненты надо искать в другом месте. Подальше.
Я кивнул. Идея была опасной, почти безумной. Но она давала шанс.
Бумажки, полученные от Лопатина, грели карман. Идея Изи была соблазнительной, но рискованной.
Главной проблемой оставалось серебро. Его нужно было превратить во что-то более удобное. Я снова обратился к Лопатину, который уже в лучшем расположении духа сидел внизу.
— Господин Лопатин, еще раз прошу совета, — начал я. — Серебро у нас имеется, количество… заметное. Таскать тяжело и опасно. Где бы его обменять понадежнее? Не на фантики, а на золото, может, или векселя купеческие?
— Дело говоришь. Серебро — обуза знатная. На золото менять… сложно тут. Векселя… русские купцы есть, но мало, да и кто тебе, без роду без племени, поверит?
Он пожевал губами.
— Есть пути… Рисковые. Ежели серебро чистое и количество стоящее, можно сунуться к тем, кто чаем ворочает. Но самый верный, хоть и самый опасный путь — к опиумщикам. Вот уж кто к большим деньгам привык и лишних вопросов не задает. Им серебро завсегда нужно — расчет вести.
— Опиумщики? — переспросил я. — А где их искать?
Глава 5
Глава 5
— Здесь, в Баин-Тумэне, они тоже бывают, но больше по мелочи. — Лопатин понизил голос до заговорщицкого шепота, и от него пахнуло луком и тревогой. — А вот ежели по-крупному сбыть надо, да так, чтоб без лишних глаз, — так это в Ундурхан пылить. Верст двести отсюда на запад, по Керулену если путь держать. Городишко паршивый, но на бойком перепутье стоит. Туда и с Кяхты караваны заворачивают, и с Калгана, со всей Джунгарии, и с Тибета… Вот там-то и кишит отборная нечисть, дельцы всякого пошиба, среди них и те, кто «черным товаром» — опиумом то бишь — грешит. Там и спрос на серебро твое может быть, и пристроить его можно, если с головой да с пониманием подойти. Но гляди в оба, парень! Народ там крученый: обдерут как липку, а то и вовсе в степи без лишнего шума прикопают из-за твоего серебришка!