Инна прошелестела галькой пляжа за моей спиной, потянулась и, не отрывая глаз, спросила:
— Ты опять с кем-то разговариваешь?
Я повернулся и улыбнулся, подходя ближе к ней:
— Да, разговаривал. Так проще упорядочить свои мысли, поэтому и удрал от тебя на время.
— Послезавтра ведь последний день. Надо будет чемоданы собирать, — она села, закутавшись в прихваченный из номера плед, и зевнула, прикрывая рот рукой. — Я бы тут ещё осталась. Осенью тут как-то по-особенному хорошо.
От автора:
Уважаемые читатели, если вы сейчас ищете что почитать, попробуйте обратить свое внимание на два других моих цикла — «Дивизион» https://author.today/work/series/25585 и «Антиблицкриг» https://author.today/work/series/27691
Глава 25
Я сел рядом, взял её ладонь в свою и мягко сказал:
— Слушай, я тут подумал. Возвращаться назад в Минск тем же путем, слишком просто. А если мы поедем другим маршрутом? Через Тбилиси, потом Баку, а оттуда уже дальше через Ростов? Посмотрим ещё немного Кавказ. Ты ведь не была в Баку, правда?
Инна удивлённо вскинула брови и оживилась:
— Баку? Нет, конечно! Я в детстве максимум до Новороссийска доезжала, а тут… Баку! Это же почти Азия. А Тбилиси? Ты же знаешь, как я обожаю грузинскую кухню. Только, пожалуйста, обещай, что в Тбилиси мы зайдём в настоящую харчевню, где хинкали делают местные бабушки с золотыми зубами.
Я рассмеялся:
— Договорились. Только учти, в Тбилиси у меня могут быть пара встреч… Но всё неопасно. Просто начальник госпиталя просил оказать помощь Закавказскому округу, точнее их окружному госпиталю. А ты пока будешь дегустировать вино и пироги.
— Опять твои «неопасные» связи… — покачала она головой, но без упрёка. — Ладно. Тогда запиши: я хочу фотографию на фоне Куры и минимум одну бутылку вина, которую мы привезём домой, не разбив по дороге.
Я встал и подошёл к воде. Вечер сгущался, а в кронах сосен уже начинали светиться редкие фонари. Всё это — запах моря, влажная хвоя, небо цвета меди — запомнится надолго.
— «Друг», — подумал я, не открывая рта, — подготовь логистику маршрута. Сухуми — Тбилиси — Баку — Ростов-на-Дону — Минск. Предпочтение — хорошие дороги. Минимум риска, максимум визуального сопровождения.
— Принято. Расчёт маршрута начат. Данные поступят на носитель через сорок пять минут.
— Принято, — ответил я мысленно. — Пока отдых. Завтра — дорога.
Я вернулся к Инне, обнял ее за плечи, и мы вместе пошли в сторону пансионата.
Солнце уже коснулось верхушек кипарисов, когда мы с Инной покинули пансионат. Охранник у шлагбаума махнул рукой, дежурно пожелав счастливого пути. Мы свернули с тенистой аллеи, петляющей между корпусов, и выехали на шоссе. Нива мягко качнулась, поддавшись волне на асфальте, и я, не торопясь, поехал в сторону Сухуми. В зеркале заднего вида отражалось всё сразу — и минувшие две недели, и Иннины волосы, собранные в лёгкий хвост, и слегка прищуренное солнце.
— Устала? — спросил я, бросив взгляд в боковое зеркало.
Инна зевнула, потянулась и уселась поудобнее на пассажирском сиденье.
— Скорее, размякла. Возвращаться не хочется. Только-только вкатились в этот ленивый южный ритм… А ты?
Я кивнул.
— У меня ощущение, что эти дни были чем-то вроде затишья перед чем-то новым. Интуиция меня редко подводит.
Не успел я договорить, как в зеркале замаячила чёрная «Волга». Она приближалась стремительно, с дерзкой уверенностью машины, которой уступают дорогу без светофора. Мгновение спустя она мягко, почти беззвучно обошла нас и остановилась чуть впереди, аккуратно прижавшись к обочине.
— Что-то не так? — спросила Инна, напрягшись.
— Сейчас узнаем, — сказал я и заглушил двигатель.
Из «Волги» вышел молодой человек в светлом костюме. Он оглянулся на нас, затем спокойно, без резких движений, обошёл машину и открыл заднюю правую дверь. Из тени салона медленно выбрался пожилой абхаз — высокий, в твидовом пиджаке, с тёмным платком, аккуратно завязанным на шее. Его движения были неторопливыми, как у человека, привыкшего к уважению окружающих.
Он приблизился к нашей Ниве, не глядя на молодого водителя — тот стоял чуть поодаль, склонив голову.
— Здравствуйте, — произнёс старик, остановившись у моего окна. — Вы не против, если я скажу несколько слов?
— Конечно, пожалуйста, — ответил я и открыл дверь, выбравшись из машины.
Он подал мне руку, и я пожал её. Кожа у него была тёплая и шершавая, как высушенный инжир.
— Моё имя Аслан Гудава, — сказал он. — Вы с мужем моей внучки уже встречались. Точнее, вы видели его машину— две недели назад, на серпантине, недалеко отсюда.