— Слушай, это может быть просто бомбой и подарком одновременно. Их можно начинать вербовать. Вот этого из Кракова, например, — он ткнул пальцем в фото старого ксендза, — если грамотно поджать, будет работать за идею. Или хотя бы за молчание. А вот этот, — он повернул страницу и ткнул в кадр с молодым священником у машины, — хотя и совсем зелёный, но у него есть доступ в дипломатический клуб. С него можно тянуть многое…
Оторваться от выражения его лица мне не удавалось. Су#а!!! Ни тени сочувствия, ни малейшего сожаления. Только алчное любопытство и горящий интерес к возможностям, которые могут ему открыться и трансформироваться в новое звание, должность… Педофилия, изнасилования, сломанные детские жизни — всё это не вызывало ни дрожи в голосе, ни намёка на внутреннюю борьбу. Только личный интерес.
Пауза повисла тяжелая. Потом он поднялся, аккуратно собрал папку, прижал к груди и произнес с холодной уверенностью:
— Не дергайся пока. Поиграем с ними. Это может стать твоим билетом наверх, если всё сделать правильно и тихо. Я свяжусь…
Он застегнул пальто, и не прощаясь, направился к выходу. Шаги по кафельному полу отдавались глухо, как выстрелы по картонной мишени.
Дверь за ним закрылась почти беззвучно. Но ощущение грязи и дерьма осталось, как после падения в выгребную яму.
Связь с «Другом» была установлена мгновенно. Внутри нейросети голос искина прозвучал спокойно:
«Задание?»
«Проанализировать все возможности и разработать сценарий нейтрализации педофильской сети. Без участия местных правоохранительных сил. Только наши внутренние ресурсы. С полным зачистным контуром.»
Пауза. Затем уточняющий вопрос:
'Уточните, речь идёт о всей сети или об отдельных ее элементах?
«О всей. Приоритет: безопасность несовершеннолетних. Цель: полное уничтожение сети с последующим вскрытием её внешних кураторов.»
«Подтверждено. Запрос направлен в подсистему „Помощника“. Согласование начато. Через 48 минут будет сформирован первый вариант операции.»
Затем связь перешла на второй канал. «Помощник» откликнулся без задержки:
«Принял исходные данные. Предлагается сочетание мягкой ликвидации с последующим вскрытием. Модули „Муха“, „Птица“ готовы. Для дезинформации использовать инсценировку внутреннего конфликта между клерикалами и представителями спецслужб. Ожидаем подтверждение.»
Внутри вспыхнула мысль: пока местные играют в вербовку, пора готовить эндшпиль и мат. По всем правилам. И без пощады.
Вечерний воздух Варшавы уже пах дымком угольных печек, слякотью подтаявшего снега и чем-то знакомым — терпким, как выдох уставшего города.
Вечером, как обычно, после смены и короткого доклада «Другу», был включен маршрут к медучреждению. Инна в этот день задержалась — практические занятия по медицине, да ещё с проверкой знаний старшим врачом. На всякий случай, рядом в салоне — небольшой портфель с двумя наборами инструментов и аптечкой. Варшава не отпускала, упрямо подсовывая сюжеты.
Машина подкатила во двор медучреждения плавно, без звука. Низкое солнце резало глаза, отражаясь от белой штукатурки.
Вместо привычной тишины и дежурного сторожа — гудение генератора, кабели под ногами и на фоне фасада особенно выделялся огромный странный синий автобус с символикой крупными буквами «TVP» и повёрнутой в сторону варшавского телецентра спутниковой тарелкой.
В правом борту автобусной телеаппаратной, распахнутая настежь дверь, и полячка в дорогом пальто и ярком шарфе, обвивающим плечи, которая сейчас разыгрывала нехитрый женский спектакль под названием «скандал». Она без всякого стеснения голосила над головой худого телеинженера, который то опирался на косяк, то прикуривал уже пятую сигарету подряд.
— Марек, ну ты с ума сошёл! У нас остаётся час до эфира. Один час! Где перегон?
Инженер, опираясь на косяк, вяло стряхивает пепел на тротуар:
— Было сказано — нет сигнала. В центре проблемы с приёмом. Езжай сама, если хочешь — так будет быстрее. У меня и без тебя день насыщенный.
— У тебя насыщенный⁈ — она даже повысила голос, — Это же репортаж о детях из интерната, к которому мы готовились всю неделю. Редактор сожрёт меня живьём, если кассета не окажется у него на столе в ближайшие сорок минут!
Инженер не стал спорить. Протянул пластиковую кассету:
— Вот. Иди сама. На тебе лицо — ты и объяснишь, почему всё не по плану. Меня сегодня не хватит.
В этот момент из дверей больницы показалась Инна. Белый халат аккуратно свернут в руке, волосы собраны в пучок, но несколько прядей выбились, придавая усталому лицу мягкость. Улыбка появилась при виде знакомой машины.