— Лечение продолжается, — ответил я. — Ещё несколько сеансов, и вас можно будет выпускать в общество. А лучше — в отпуск.
Он покраснел, что-то прорычал под нос, вытащил из урны пакет и пошёл прочь, но на полпути резко свернул и постучал в дверь корабельного медкабинета. Я зашёл за ним через минуту.
Инна стояла у умывальника, в руках держала стетоскоп, но замерла, глядя на него.
— Мне… — Полковник замялся. — Мне надо извиниться. Перед вами.
Он смотрел в пол. Голос у него был тихий и чужой. — Повёл себя недостойно. Не по-офицерски.
Инна смотрела на него холодно.
— Извинения приняты, — сухо сказала она. — Но вы ведь знаете: мораль — это не штука, которую чинят после поломки. Она или есть, или нет.
Он кивнул, не поднимая глаз.
— Я запомню. Спасибо.
И вышел.
Я посмотрел на Инну. Она глубоко вздохнула и прошептала:
— Вот уж не думала, что ты и психолог.
— Я вообще универсальный, — усмехнулся я. — Где надо — подлатаю, где надо — ампутирую. В следующий раз, если что, так и сделаю.
— Расскажешь как?
— Есть методы у Кости Сапрыкина! — Произнес я шепелявым голосом героя Садальского.
Мы шли в Атлантике курсом на запад уже почти двенадцать часов, когда пришло сообщение от генерала Измайлова с просьбой проследить за британской подлодкой.
Она, покинула порт Санта-Крус сутки назад, шла, как я подозревал, примерно параллельным курсом где-то впереди.
Я отдал команду дрону на проведение разведки практически ночью.
Маскировочное поле было активировано, дрон самостоятельно перешел в беззвучный, «глайдерный» режим — питание шло от накопленной через фотоэлементы солнечной энергии. Реактор был отключён, крылья разложены. Всё как обычно при таких действиях… только теперь вокруг, на тысячи миль океан, а это очень серьёзно.
«Помощник» обнаружил через сеть зондов цель, рассчитал ее скорость и положение и передал все это «Другу», который в свою очередь задал маршрут дрону и выпустил его с кормовой части судна, который взмыл в небо как птица и растворился в темноте.
Минут через сорок он завис над подлодкой, и я включил запись. Всё происходящее писалось и одновременно транслировалось мне и Измайлову в режиме реального времени.
Антенна субмарины вдруг начала поворачиваться своей тарелкой в небо. И сразу «Помощник» сообщил о том, что подлодкой осуществлен сеанс связи, пакет перехвачен и расшифрован.
Один из люков был приоткрыт, а на палубе замелькали тени. Кто-то выкатил цилиндрический объект и подсоединил к нему кабель. Секунд через двадцать цилиндр дернулся и исчез в волнах.
— Зонд? — тихо пробормотал я. — Или торпеда? Не похоже, ни на то, ни на то.
Через пару минут всё затихло, люк захлопнулся, и корабль ушёл под воду. Дрон ещё немного повис над волнами и по моей команде лег на обратный курс, скользя по тёмному небу почти беззвучно.
А видео в самом высоком качестве, со звуком уже было отправлено Измайлову. Он отреагировал быстро — буквально через полчаса прислал короткое сообщение:
«Сравним с нашими перехватами. Молодец. Жду следующего доклада. И.»
Я выскользнул в коридор и тихонько прикрыл дверь. Звездная ночь. Слабый гул двигателей, на их фоне слышен плеск волн. Я мысленно обращаюсь к «Другу»:
«Нужно расшифровать звуковую дорожку с последнего облета подлодки. Шумы фильтруем, голоса разбираем. Если попадётся технический жаргон — расшифруй с пояснениями.»
«Принято. Предварительный результат: речь идёт о запуске подводного аппарата. Анализ завершится через семь минут.»
«Отправь копию Измайлову, пусть порадуется.»
«Сделаю.»
Я потёр шею. Когда я выходил сюда, Инна уже спала — раскинулась на койке в позе морской звезды, не обращая внимания на качку.
А сейчас мне пора на занятие.
В кормовой кают-компании, по совместительству — клубе по интересам, расположились за столом вразнобой несколько офицера, пара солдат и Саша Щеглов. Телевизор «Юность», переделанный мной же, подключён к видеомагнитофону и дополнительному громкоговорителю. На экране — Терехова и Боярский.
Курсант, вскочил и театрально взмахнув блокнотом, произнес:
— ¡Atención, camaradas! Сегодня у нас — «El Perro del Hortelano», художественный фильм советского производства, испанизированный методом обратного перевода!
Все присутствующие оживляются.
— Учим фразы. Повторяйте за мной:
«No quiero que comas, pero tampoco que coman otros…»
— Ну ты скажи, как по-нашему… — тянет офицер в бушлате.
— «Не хочу, чтобы ел ты… но и чтобы другие ели — тоже не хочу!»
— Ага, настоящая жена.
Все смеются.