Я поморщился. Вот и приехали, значит. Эту информацию надо срочно передать Измайлову.
Через пару секунд в моей голове прозвучало второе сообщение: 'Медик-инженер второго ранга, дополнительная информация от «Помощника»:
«При прохождении одного из зондов через экватор Земли зафиксирован направленный короткий импульс в СВ-диапазоне. Частота нестабильна. Продолжительность 0.2 секунды. Вероятный источник — глубже 3000 метров. Аналогов в базе данных нет. Предлагаю отложить классификацию до появления дополнительной информации.»
Я хмыкнул. И что же ты хочешь, мой железный друг? Чтоб я сиганул туда с ластами?
Сначала «Кальмар», теперь ещё и это…
На верхней палубе выстроился весь личный состав экипажа и все пассажиры. Единственный кого мы с Инной не увидели, это был капитан-связист. Молодец парень!
Посреди палубы, на импровизированном «троне» из ящиков сидел сам Нептун — боцман в кудрявом парике, с облезлой щёткой в руке и цепью из небольших алюминиевых кастрюль на мощной шее.
— Земные крысы, признанные недостойными морского братства! — заорал он, поднимая трезубец, сделанный из обычных вил. — Покайтесь, ибо вода не прощает сухопутных грехов!
И в этот момент в моей голове снова прозвучал голос друга:
«Медик-инженер второго ранга, сейчас прямо курсу вашего корабля с двух катеров полупогружного типа, на расстоянии одиннадцати кабельтовых происходит высадка двоих человек на какой-то обломок. Это мужчина и женщина. Обращаются к ним по именам Хорхе и Ямила. Считаю что это люди с британской субмарины.»
«Почему?»
«Спектр голосов совпадает, что предпринимаем?»
«Так… Как только их поднимут на борт, ни я ни Инна к ним навряд ли получим к ним доступ. Ими в первую очередь займется судовой врач, а во вторую кэгэбэшный полковник. Скорее всего приставят караул из вояк… А куда делись десантные катера?»
«Разошлись в разные стороны и сейчас легли в дрейф с левого и правого борта 'Нахимова. Предполагаю абордаж, а эти двое передовая группа. Захват радиорубки и ходового мостика.»
«Согласен. Посылаем птичку, пусть каждому введет снотворное и препарат понижающий температуру тела. Судовой врач должен диагностировать переохлаждение организма. Действуй!»
«Выполняю.»
После переговоров с Другом меня начали посвящать через обряд: нас по очереди поливали холодной морской водой, мазали лицо зубной пастой и зачем-то заставляли прикладываться к «морской книге», в которую предварительно залили ром. Или чай. Или что-то из медицинского набора старшего врача — вкус был подозрительно спиртовой.
Местные «морские черти» из числа солдат курсантов и сержантов прыгали вокруг с ведрами, таскали «неофитов» на импровизированный постамент, требуя поклясться в морской верности. Магнитофон орал во весь голос: «Кармен, Кармен, латиноса страсть!..» — и кто-то подвывал ему на высоких нотах.
Инна, кстати, с фотоаппаратом ходила по палубе, и ухмыляясь.
— Не снимай! — взмолился я, когда меня вымазали чем-то вроде горчицы и заставили клясться верности морю.
— А вот теперь точно сниму, — ответила она. — Потом покажу тому «хорошему человеку». Пусть знает, кого на Кубу послал.
Пена, хохот, командный рев, плеск воды и звенящий от жары воздух — на верхней палубе шёл самый разгар праздника.
Курсанты визжали, кто-то споткнулся и улетел прямо в кадку с технической водой. Атмосфера напоминала день Космофлота в Открытых мирах, только без алкоголя и с настоящим океаном в роли массовки.
Кто-то из офицеров в костюме русалки выливает ведро воды на «жертву», только что принявшую крещение.
Я стоял в стороне, у борта, в тени от мачты, вместе с Инной — та, усмехаясь, наблюдала, как здоровенный боцман в костюме русалки тащил по палубе новенького поварёнка.
— Психотерапия через унижение, — произнесла она. — Надо бы патентовать.
— Человек за бортом! — гаркнул кто-то из старшин.
Кто-то уронил ведро, другой споткнулся о шланг, третьему выдрали парик — веселье в один миг оборвалось. Люди бросились к борту.
Я с Инной рванул к борту. Внизу, на волне, с трудом угадывались два тела — мужское и женское. Они не двигались. Не барахтались. Просто лежали на каких-то обломках лицом вниз.