— Слушай, Костек, — обратился Януш, повернувшись ко мне, — ты не думал выступать за сборную Советского Союза по… как это называется?.. Обаянию? С таким багажником и улыбкой тебе прямая дорога на пьедестал.
Инна прыснула от смеха, а Хелена фыркнула:
— Януш, лучше скажи спасибо, что у него машина есть. А то опять ехали бы на автобусе с рюкзаками, как студенты.
— Ладно, ладно, — развёл руками тот. — Я только рад, что у нас теперь такой друг с колёсами. Кстати, шашлык у тебя в каком маринаде?
— Абхазский рецепт, с луком, зеленью и гранатовым соком, — ответил я, подмигнув Инне.
— Вот видишь, жена, не зря выходные придумали!
Где-то впереди уже виднелись пригорки, и дорога уходила в заснеженные холмы.
Настроение было ровное, как снежный наст под колёсами. Машина неслась легко — к ароматному дыму костра и хорошему настроению для всех.
Дорога, укутанная в свежевыпавший снежный плед, будто сама вела в нужное место — подальше от города, ближе к тишине и холмам. Когда подъем закончился, впереди открылся широкий простор: редкие сосны, покатый склон и участок ровной поляны, словно специально присмотренной кем-то под стоянку. Машина встала у края площадки.
— Вот она, наша поляна счастья! — Януш с восхищением огляделся и хлопнул в ладони. — До места для костра — метров сто пятьдесят. Самое то для утренней зарядки.
— А потом можно будет прямо оттуда стартовать вниз на лыжах, — подтвердила его жена, выбираясь из салона и расправляя воротник куртки.
Инна уже натягивала вязаную шапку с помпоном, Когда я кивнул в сторону багажника:
— Шашлык и термосы пока нести рано. Сначала тропа.
— Всё правильно. — Януш скинул лыжи с багажника и, воткнув их в снег, начал пристёгивать крепления. — Костек, идем вдвоем. Промнем парную колею до самого места кострища.
— Давайте, мальчики, работайте! — крикнула в догонку Инна, доставая из багажника одну из двух складных алюминиевых лопат. — Мы, слабые женщины, так и быть — ПОМОЖЕМ!
— Только не сдуйтесь, как шарики с дырочкой! — добавила Хеленка, и они дав нам немного уйти вперед. не теряя времени, принялась срывать половину высоты снега между промятыми колеями. Снег был рыхлым, лёгким, но за ночь успел схватиться коркой. Верхний слой срезался без особого труда.
Я и Януш шли почти вровень, оставляя после себя чёткую двойную колею. Под каждым шагом снег слегка оседал, проваливался, но упруго держал вес — мороз сделал своё дело.
— Януш, ты уверен, что за это не посадят? — пошутил я, оглядываясь на лопочущих позади наших женщин.
— За организацию зимнего праздника с шашлыком, горными лыжами и прекрасными женщинами? — Януш оттолкнулся палками и прокатился чуть вперёд. — Скорее повысят. Если повезёт…
Линия, по которой прокладывалась будущая дорога к стоянке, уже отчётливо выделялась на фоне остального снега. Девушки за это время продвинулись не хуже — лопатами аккуратно расчистили полосу между двумя лыжнями, чтобы в дальнейшем «Нива» могла спокойно пройти, не пропиливая всю толщину снежного покрова до грунта и тем самым садясь на брюхо.
— Честно говоря, — проговорила Хелена, выпрямляясь, — давно не было такого удовольствия — просто делать что-то на свежем воздухе. Даже спина не болит.
— Потому что копаешь с хорошим настроением, — подхватила Инна, — и с целью: лыжи, шашлык и сын не дышит городским смогом. Это тебе не снег у подъезда чистить.
— Согласна.
Когда обе колеи вышли на поляну, мы лыжами промяли почти круглую площадку для нашего лагеря и вернулась обратно, Януш хлопнул по крыше машины:
— Пора запускать зверя. Дорога готова, штурмовые бабушки — молодцы. Пожалуй они заслужили по небольшому кусочку мяса…
— Штурмовые⁈ По кусочку⁈ — прищурилась Хелена, — Осторожно панове, в Польше женщины обидчивые. Особенно когда к ним применяют мужланские термины!
— Но эффективные же! — Януш подмигнул и сел за руль. — Ну, пошла родимая…
Слегка покачнувшись, «Нива» легко въехала в снег, послушно идя по только что подготовленной колее. Шины со специальными вставками и подкачкой держали отлично, даже без пробуксовки. Вскоре мы все стояли уже посреди поляны, открывая багажник и раскладывая вещи.
Место для лагеря выбрали удачное — почти ровный пяточек, прикрытый от ветра несколькими молодыми елями. В стороне, метрах в пятидесяти, журчал промёрзший ручей, закованный в прозрачный лёд. Солнце просвечивало сквозь ветви, подмигивая холодным янтарём. Януш распорядился быстро и уверенно: