И тогда мне вдруг стало легче. Виноват был не Илон Маск, не Рогозин, не я, виновата была «поломка». Некая трещинка образовалась в мире, неподвластная никому, и она забрала мою маму и еще две тысячи девятьсот семьдесят три человека. На нечто неживое оказалось злиться гораздо проще, я почувствовал себя светлее и простил Илона Маска. Я подумал, что, вероятно, он говорит правду.
Потом он сказал, что воспринимает смерть как облегчение, и чтобы я помнил об этом, когда буду спускать курок. А затем он сообщил, что у него дела, я поблагодарил его за объяснения насчет поломки, и он отключился от связи.
А я остался наедине со своими мыслями, что целый год хотел убить человека, который делает все, чтобы обеспечить лучшее будущее для всего человечества. Даже так, я остался с мыслью о том, что хотел убить человека. Я тот, который всегда старался назвать точную, не округленную цифру жертв катастрофы, хотел отправить через реку Стикс еще одного человека. Конечно, мне пытались донести эту мысль и раньше, но почему-то я был к ней глух.
Потом, когда нас отпустили, я сказал Касу, что отвратителен себе. А он сказал: бывает. Кас поделился, что его завораживало то, что я умру через год, что такое случится не только с его отцом, и кроме жалости и желания получить мою кровь, это было еще одной причиной, почему он стал возиться со мной. И он тоже был себе отвратителен.
Да, нас отпустили через пару звонков Аполлону. Он предупредил, что мне еще будут звонить и наблюдать за мной. Я сказал: хорошо.
Потом я благодарил Люсине, что она спасла жизнь мне, дураку, а она только махала рукой, чтобы я отстал от нее. Я бы поблагодарил еще раз Илона Маска с его объяснениями о поломке, но такой возможности у меня уже не было. Пока нас отвозили обратно, я слушал мрачных рэперов из плейлиста Каса, но мысли у меня, наоборот, были воодушевляющие. Я думал, что хватит каяться и ненавидеть себя, хватит роптать на обстоятельства и обвинять других людей, нужно наконец начать строить будущее и делать хорошие вещи не случайно.
А дома мне пришлось позвонить в клинику, потому что мне вдруг захотелось опуститься на дно снова. Я, видимо, не понимал, как пережить то, что все было обманом, и то, какой я человек, и решил найти самый лучший выход. Но с помощью психолога и лекарств я преодолел этот шаткий момент.
Джел со своей гнильцой в душе и любовью.
Глава 30. Близнецы-убийцы
Вот так закончилась моя история, начавшаяся прошлой весной! Но расскажу немного еще.
Илон Маск все-таки приехал в Россию в годовщину катастрофы пятого марта, но у меня не вышло побывать на его выступление. Во-первых, накануне мне позвонил Минай и сказал, что ему не одобрили мое присутствие, как он ни старался. А за несколько часов до того, как самолет Илона Маска приземлился в Шереметьево, я ехал в «ласточке» в сторону Санкт-Петербурга. Мне туда вовсе было не нужно, но мне позвонил Аполлон и сказал, что мне необходимо уехать из города с Илоном Маском, и на всякий случай прихватить своего дружка Каса. Так я и сделал. Но мы мало наслаждались красотами северной столицы, в основном я смотрел телевизор и слушал множество слов про катастрофу. Я все не мог остановиться, хотя они не делали ни лучше, ни хуже.