Грудь разболелась. Я поняла, что задерживаю дыхание. Со свистом выдохнула.
Смогу ли я дышать в этой густой субстанции?
Втянула немного воздуха. Потом еще немного. Он студил мои ноздри.
Вытянув руки перед собой, я сделала еще один шаг.
Так темно… И так холодно… Таинственная субстанция крепко обхватывала меня. Как будто меня закатали в снег.
Я повернулась к брату.
— Люк?
Голос прозвучал сдавленно, приглушенный жидким стеклом.
— Люк? Ты здесь?
Его не было видно. В такой-то темнотище! Тут вообще ни зги не видать.
Я заставила себя двигаться вперед. И старалась не дышать. Стылый воздух обжигал нос.
Меня всю колотило. Я медленно продвигалась сквозь мрак, прислушиваясь, не раздастся ли голос Люка… или голоса остальных.
Но кругом была лишь гнетущая, пугающая тишина.
Еще один шаг. Ноги дрожали.
Это как идти в кошмарном сновидении, подумалось мне. Или по дну океана.
Совсем одна… одна-одинешенька.
Когда же это кончится?
А потом… что-то схватило меня за руку.
Что-то с силой потянуло меня.
Я открыла рот, чтобы закричать. Но не смогла издать ни звука.
И тогда я начала падать… падать в кромешную тьму.
Я ощутила порыв теплого воздуха.
Тяжелая субстанция соскальзывала с меня, пока я, пошатываясь, шла вперед.
Чернота сменилась серою мглой. Я снова могла видеть. И увидела, кто вытягивал меня из зеркала.
Люк!
Он в последний раз дернул меня за руку, и я вывалилась на пол.
Моргая, я пыталась привыкнуть к тусклому свету.
— Лиззи, ты в порядке? — ворвался в уши голос Люка. Я никак не могла отделаться от глухой тишины.
— Э-э-э… вроде бы, — выдавила я.
Огляделась вокруг. Передо мной возникли два ряда зеркал.
Неужели мы вернулись туда, откуда начали?
Из зеркала вывалился Мэтт. Чтобы устоять на ногах, он схватился за Джиллиан. Джули помотала головой, словно пытаясь стряхнуть с волос зеркальную субстанцию.
Люк засмеялся, высоким, нервным смехом.
— Это было чертовски странно! — воскликнул он.
— Опять зеркальный коридор, — сказал Робби. — Неужели мы что-то не так сделали?
Мэтт протиснулся мимо меня к выходу. Распахнув дверь, он выглянул наружу.
— Ого, — сказал он. — Глазам своим не верю. Взгляните-ка.
Все бросились к двери. Порыв свежего воздуха приятно освежил мне лицо.
Вместе с остальными я протиснулась наружу. И сразу поняла, что мы очутились в другом парке.
Вдалеке виднелось колесо обозрения. А рядом с ним — высоченные американские горки.
На широкой полянке стоял шатер. Полог его был откинут, открывая старомодную конструкцию, украшенную белыми фигурками лебедей.
— Мы… у нас получилось! — воскликнула Карли Бет. — Это точно другой парк!
— Панический Парк, — пробормотала Джули. — Невероятно. Мы в Паническом Парке!
Я протерла глаза.
— А почему все черно-белое? — спросила я.
Никто не ответил. Мы столпились у входа в зеркальный коридор и глазели по сторонам.
Кругом виднелись одни лишь оттенки серого. Шатер. Трава. Деревья. Аттракционы вдали.
— Все такое однотонное, — проговорил Робби. — Как будто все краски смыло.
Я чуть не задохнулась, когда мимо прошла группа людей.
— Смотрите! — воскликнул Люк. — Они тоже черно-белые!
Внезапно я поняла, что в парке полным-полно народу. Длинная очередь выстроилась к шатру с механическими лебедями. Небольшие группки людей прохаживались перед нами взад и вперед.
Они тоже были всех оттенков серого. Никаких цветов. Вообще никаких. И одеты как-то странно. По-старомодному.
Никто из них даже не обернулся взглянуть на нас. Мы-то оставались нормального цвета. Однако никто, похоже, этого не замечал.
— Час от часу не легче, — пробормотала Карли Бет. — Мы будто угодили в черно-белое старое кино.
— Пойдемте-ка, — сказал Мэтт. — Надо найти остальных.
— Ага. Может, они уже в курсе, что тут за чертовщина творится, — сказал Робби.
— По крайней мере, нам ничего не угрожает, — заметила Джиллиан. — Мы выбрались из Кошмарии.
А потом обернулась и посмотрела на меня. Видимо, ожидая, что я буду возражать.
Но я промолчала. Я молча побрела за Мэттом и Карли Бет.
Мы прошли мимо шатра с лебедями. Тропинка за ним вела к ряду небольших белых зданий с черными дверями.
Серые люди-тени выстроились длинной очередью к зданию с нарисованным на фасаде черепом. Черно-белая вывеска гласила: «Дом воплей».