— Натали, как ты могла вообще пойти в гостиницу с незнакомым мужчиной, ты вообще чем думаешь? А если бы он оказался маньяком или убийцей?
— Всё, Вика, успокойся. Ничего не произошло, и я не хочу разговаривать об этом. Ты мне лучше скажи, что ты тут делаешь?
— Я пришла к твоим родителям, чтобы узнать новости о тебе. Каждый день прихожу сюда, но они ничего не говорят. Они очень злы на тебя. Может, ты у меня останешься?
— Нет, Вика, я бегать больше не хочу. Рано или поздно домой мне придется идти. — Может, мне сходить с тобой, мало ли?!
-Нет, я сама. Мне нужно пройти через это. Давай сделаем так: ты идешь домой сейчас, а я, как смогу, тебе позвоню или напишу.
— Ты уверена?
— Да, прошу тебя, иди домой. Чем дольше мы с тобой стоим тут, тем мне страшнее, — улыбнувшись, на прощание обнимаю подругу и иду захожу в подъезд. Я как будто не была здесь целую вечность. Все так непривычно, хотя прошло всего несколько дней.Как мысли о хорошей жизни быстро меняют восприятие. Запах стоит просто невыносимый, и, зажав нос, я быстро открываю входную дверь. На звук выходят мои « родители». И от одного их взгляда мне хочется спрятаться куда-нибудь подальше. — Ну что явилась-не запылилась, где ты шлялась? — «отец» начал орать сразу. И я приготовилась к удару, но его не последовало.
— Я была у друзей, — пытаюсь хоть как-то оправдаться.
— Лучше не ври, мы были у Вики, тебя там не было. Последний раз повторяю, где ты была? Я понимаю — моя правда будет равняться подписанному приговору. Поэтому продолжаю врать:
— Я была у своего друга, и, да, я знаю, вы мне не настоящие родители. Так что никаких прав на меня вы не имеете, — с вызовом в голосе отвечаю я.
— Что значит ты была у друга, у какого друга? Да, ты права, мы не родные тебе, но по документам ты наша дочь, так что за вранье ты сейчас получишь, — и на меня обрушились удары.
Я не заметила, как оказалась на полу, но удары и не думали прекращаться. Темнота. Больше я не помню ни ударов, ни криков. Когда я пришла в себя, оказалась лежащей в комнате у себя на кровати. Все тело ломило. Я не могла поднять руки, боль адская, мне ничего не оставалось, как лежать и смотреть в потолок. Боясь, что мои мучители могут услышать рыдания, я перевернулась лицом в подушку, и просто выла, выла как зверь. Вот за что они так со мной, я же живой человек, зачем пытаться унизить и причинить боль? Сколько прошло времени, я не знаю, но за окном ночь. Значит, они опять пьют: до утра меня не тронут. Но я слышу еле различимый разговор.
— Так где ваша дочь, вы не знаете? Вы должны понимать, что я могу добиться от вас правды и другим способом.
— Послушай, ты не вправе мне угрожать…- и дальше послышались удары, крики, а потом простых два хлопка, как будто от выстрела, я от ужаса просто проваливаюсь опять в темноту, мечтая о том, чтобы мои мучения прекратились.
Белый свет ослепляет меня. Я пытаюсь вспомнить всё, что произошло, но у меня дикая слабость во всем теле. Перед глазами всплывают кадры, как меня избивали. Я помню только боль. Пытаюсь понять, где я нахожусь. Глаза открыть мне удается не с первой попытки. Слышу писк каких-то приборов, оглядываюсь по сторонам и вижу, что в кресле у моей кровати сидит Виктор.
— Привет, ты уже проснулась, — он подходит к моей кровати и берет меня за руку. — Виктор, что вы тут делаете? Как вы узнали?
— Почему мы снова на вы? , — он смотрит на меня очень удивленно. — А как я должна вас называть? Вы мне врете, вы все мне врете, вы мне говорили, что работаете обычным клерком, а я узнаю, что вы полковник.
— Прости, но я не должен был тебе об этом рассказывать. Я беспокоюсь только о твоей безопасности. И как я узнал… Натали, твои приемные родители были убиты. Я пришел к тебе домой и нашел их мертвыми, а ты лежала у себя в комнате избитая и без сознания. Я отправил тебя в больницу. Я очень переживал за тебя. Где ты была? Что с тобой произошло? Почему ты звонила мне ночью? У меня очень много к тебе вопросов. Я понимаю, тебе сейчас плохо, но я должен знать, ведь я обещал о тебе заботиться. Если бы ты мне сразу рассказала, что у тебя проблемы, я бы постарался тебе помочь. Но ты же у нас слишком самостоятельная, вся в отца. Почему за то время, что мы знакомы, ты не поняла, что ты — это всё, что есть в моей жизни. Ты так похожа на мать. Такая же упертая, — я понимаю что Виктору просто нужно выговориться, это просто монолог.
Он сидит у моей кровати, держит меня за руку и говорит, говорит и говорит: Он рассказал мне всё, что он мой отец, только зовут его Уилл. Как они познакомились на самом деле с мамой, он полковник работающий на правительство, она наемник убивающий людей по заказу, но когда ей дали задание убрать одного очень важного чиновника, она отказалась, ни чем не аргументируя свой отказ.Спустя время она подалась в бега, и на неё решили повесить все убийства.