- Ну да, да. Я звонил Брюханову, хотел его предупредить, чтобы лишнего не базарил.
- Вам есть чего опасаться, полковник? Впрочем, я не жду от вас ответа. Езжайте на службу. Мне сейчас некогда, – Стоцкий посмотрел на часы – а завтра в это же время вас ждет следователь, который допросит вас под протокол.
***
Обуреваемый паническим страхом Мусаев, пропустив мимо ушей вопрос домработницы тети Дуси, подавать обед на стол или еще нет, лихорадочно принялся звонить брату в Москву, по специальному, только ему одному известному номеру.
Удивленная внезапным неурочным приездом хозяина, тетя Дуся пожала плечами и ушла, оставив, однако, дверь кабинета чуть приоткрытой. Ее уже давно беспокоила нервозная ситуация, с недавних пор поселившаяся в их доме. Хозяин стал нервным, вспыльчивым и настороженным, словно ожидал какого-то несчастья и очень опасался, даже боялся чего-то или кого-то. Вот и внезапное исчезновение его племянника Сашки, никак объяснять не стал. Накричал на нее и пригрозил, что если рот будет открывать не по делу, выгонит ее из дому.
Евдокии, конечно, глубоко наплевать было на этого безухого алкаша и тунеядца, Александра Фархадовича, но все же интересно, куда он так поспешно слинял. Уехал и пропал, так же не бывает.
Наконец с третьей попытки телефон брата ответил.
- Слушаю. Что там у тебя случилось? Меня сейчас в Генеральную прокуратуру вызывают. Что ты там натворил? Учти, если ты опять дров наломал по беспределу, я тебя вытаскивать не собираюсь. Как влез в дерьмо, так и отмывайся.
- Это я влез? А может это твой «лопоухий» сынок в дерьмо влез? Это все затеял я? Нет, дорогой братец, ты уж выбирай - или меня вытаскиваешь, или тебя из правительства выпрут. Я ведь ради твоего гаденыша в тюрьму не пойду. Какой мне резон вас покрывать? Так что давай, жопу свою оторви от мягкого кресла, собери ее в горсть и бегом в Минюст, в ФСИН. Вытаскивай меня, мне здесь, в этом долбанном Белоярске, делать больше нечего. А сынок твой, кстати, слинял уже давно. Алкаш конченный, а почувствовал, что жареным запахло, весь в папу.
- Ты за помелом-то следи, не с жуликами своими, базаришь. Сашка давно уже в Москве, его мой тесть привез. Ты даже об этом не знаешь, правоохранитель хренов, его там воры привечали. А вот где ты, интересно, в это время был? Тесть сказал, что для тебя самый хороший выход из ситуации, это застрелиться как можно быстрее. Ладно, я что-нибудь попытаюсь сделать, а ты, если ничего не держит, езжай сюда. На моей даче пока поживешь.
Глава 60
- Я срочно уезжаю в Москву. Вы, Евдокия, на хозяйстве. – Мусаев положил на камин пачку пятитысячных, подхватил чемодан и сумку и спустился в гараж.
Черный «Шевроле Траверс» глухо заурчал и послушно покатился к воротам, но ворота вопреки всем правилам не открылись, не отъехали, освобождая проезд.
- Черт, невезуха какая-то. – Матюгнулся Мусаев, выходя из машины. – Как их теперь открыть? Электроника долбаная. Как они вообще работают?
Ахмет Рашидович, никогда даже не заморачивался о том, как ворота открываются. Открываются и все, стоит только к ним подъехать. Правда ему объясняли, что они открываются только если узнают машину. Вот черт, он и забыл что это другая машина на ней он еще и не ездил ни разу, а та, которую эти чертовы ворота, узнавали, со вчерашнего вечера на площадке ГИБДД, как обгорелый вещдок валяется.
- Что, никак? – Спокойный насмешливый голос, прервал его размышления. Метрах в трех от него стояли трое, они вероятно только что вошли во все еще открытую калитку. – Поехали, полковник, мы вас подвезем. – Человек, очень сильно смахивающий на китайца, вел себя приветливо и даже добродушно, чего не скажешь о двух других, мрачных типах, стоявших позади него. Другой бы, с учетом последних событий, легко мог подумать, что это пришли люди из правоохранительных органов, тем более, что где-то в глубине души он этого и ожидал. Но Мусаев, уже давно служивший в ФСИН и многое повидавший, сразу же без ошибки определил, что эти люди как раз из тех, кого он охраняет, и встреча с ними грозит более серьезными неприятностями, чем от визита его коллег из МВД.
- Что вам нужно, господа? – Заискивающе заюлил Мусаев.- Я извините, тороплюсь. Нельзя ли нашу беседу перенести на другое время?
- Да нет, дядя, ты с нами поедешь. Как это у вас говорят: «Неотвратимость наказания»? Ну вот, пришло время и отвечать. Я тебя заранее, дядя, предупреждаю, что отмазки, типа «Гадом буду», и «Мамой клянусь», уже непроканает. А будешь возражать, вот он – Китаец показал на сурового крепыша. – колено тебе прострелит. Ведь прострелишь?