- И считаю это неправильным. – Саркастически произнес тот.
- Вы можете считать как угодно. Но я, как офицер, привык выполнять распоряжения и приказы. Поэтому я вас спрашиваю, на каком основании вы проводите параллельную операцию по розыску и задержанию бежавшего из-под стражи, осужденного Отто Шварца?
Вчера ваши люди создали угрозу движения автотранспорта на междугородней трассе Белоярск – Новосибирск, используя для этого служебный автотранспорт. Применялось огнестрельное оружие и взрывные устройства. Сейчас эксперты-криминалисты обрабатывают найденные улики.
- Послушайте, подполковник, вам не кажется, что вы сейчас нарушаете субординацию и вообще лезете не в свое дело? Убиты мои люди, конвоиры. И я что, по-вашему, должен оставаться в стороне?
- Нет, полковник, вы должны оказывать содействие тем, кто напрямую занимается расследованием этого дела, а не мешаться под ногами и не создавать мне определенные трудности. А то у меня складывается впечатление, что вы ищите его для того, чтобы свести с ним личные счеты.
- Как вы смеете, подполковник? - Лицо Мусаева пошло багровыми пятнами. – Что вы себе позволяете?
- Ну, вы же не станете отрицать, что потерпевшим в деле Отто Шварца является сын вашего родного брата Фархада Рашидовича Мусаева, Александр Прохоров.
- Отрицать не стану. – Кисло улыбнулся полковник. – Но это не имеет к моей службе никакого отношения.
- Хотелось бы верить. – Мещеряков внимательно окинул его взглядом. – А как вы объясните тот факт, что убитых конвоиров вначале обнаружили ваши люди, потом вы приехали на место убийства, и только после этого, спустя какое-то время, якобы случайно, кто-то наткнулся на микроавтобус и позвонил дежурному в полицию. Все это установлено при помощи камер наружного наблюдения. И даже тех немногих видеозаписей, которые мы нашли на регистраторах случайно проезжающих именно в то время машин, будет достаточно, чтобы это доказать. Что касается стационарных камер видеонаблюдения, то мы обладаем свидетельскими показаниями о том, что именно ваш сотрудник, капитан Рустам Каримов, их изъял. Только вот куда они потом подевались, не подскажете? То, что Каримов действовал по вашему поручению, я думаю, даже вы отрицать не будете.
- Не буду, не буду, подполковник. Да, действительно Рустам выполнял мое поручение. Пойми, Мещеряков, я сам в органах не первый год. Знаю, что пока вы чухнетесь, он уже улизнет. Шварц ведь не простой уголовник, он из бывших. Вот я и хотел по горячим следам, так сказать. К тому же, это все-таки мое ведомство, а значит и доля моей вины, грубо говоря, в этом инциденте тоже есть. Хотел найти его первым. Что здесь такого?
- Звучит хорошо, хоть и не убедительно. А где сейчас капитан Каримов? Мне необходимо задать ему несколько вопросов.
- Не знаю, я его отпустил на пару суток. Как только появится, сразу же отправлю к вам. Надеюсь у тебя все? А то мне нужно уезжать.
Мещеряков встал, и еле сдерживаясь все-таки козырнул полковнику, хотя желание было врезать ему по роже, и по глазам полковника, сузившимся от злобы и ненависти, увидел, что тот это прекрасно понял.
***
Уже вторая неделя пошла, как Александр Прохоров, балбесничал в сибирском областном центре. Город ему категорически не нравился. Три улицы, параллельные друг другу, фактически и составляли его центр. Остальные районы смахивали на новостройки, которых было полно в каждом городе миллионнике, практически ничем не отличавшихся от себе подобных хоть в Сибири, хоть на Дальнем Востоке, хоть в Москве.
Как и все сибирские города строились они в 60-70–х наскоро, без архитектурных излишеств и изысков, преследуя только одну цель, как можно больше и дешевле построить домов, чтобы обеспечить жильем эти, непомерно быстро растущие, индустриально-производственные гиганты. Вот и стоят до сих пор, навевая тоску и вызывая зубовный скрежет, серые обшарпанные муравейники, одинаковые как гравий на берегу многоводной реки Широкой.
Когда он ехал сюда по вызову своего дяди, то все казалось не стоящим и выеденного яйца. Ну, приедет, разберется с этим престарелым наемником, да и отбудет себе восвояси. Кроме того через месяц Александру было необходимо отбыть в США, в госпиталь военно-морских сил на пластическую операцию и лечение. Папа его как-то подсуетился и через своих знакомых в Пентагоне устроил ему эту необычную для русского человека медицинскую услугу, причем без всяких направлений и квот, без которых у нас никак не обойтись. Как говорит его папа, перефразируя одного Советского лидера прошлого столетия: «Деньги решают все».