— Ты, брат Юстас?
— Ты опять ошибся, брат, — я Фоб. Но я отвечу тебе. Близкий друг — с которым мы делили горести и печали — оказался виновен в смерти семи человек. Он был казнен моей рукой.
— Ты, брат Юстас?
Речь Юстаса звучала проще, не так патетично и книжно, как у его собратьев. Но столь же глухо и невнятно:
— Ну как тебе сказать, брат Джун… Чего не было, того не было. Не приходилось никого из близких как-то… Но если бы довелось — думаю, смог бы. А куда денешься? Устав есть Устав — не исполнишь, и живо самого…
— Ты, брат Деймос?
— У меня было подозрение, брат, очень сильное подозрение, — что близкий мне человек стал вампиром. Тогда — несколько лет назад — оно не подтвердилось. Хотя и не опроверглось полностью. Тест дал неоднозначный результат. И она осталась жить…
— Мы ответили на твои вопросы, брат Джун, — произнес Трувер. — Пора и тебе раскрыть все карты.
— Хорошо. Но сначала последний вопрос. Здесь, перед нами, — человек, который мне близок и дорог. Которого мы казним после проверки святой водой — я уверен в ее результате. Ответьте мне, братья: могу ли я отдать его вам в руки, но сам не участвовать в казни?
После короткого молчания за всех ответил Деймос:
— Нет, брат. Иначе в твоем сердце — хочешь ты этого или нет — когда-то поселится ненависть к нам. Единственное, что мы можем сделать, — это избавить тебя от первого удара. Как в случае с первой казненной вампиршей, ты можешь нанести лишь завершающий удар, уже не смертельный. Но ритуал есть ритуал — каждый из нас должен приложить руку.
Джун медленно наклонил голову. Потом подошел к меньшему столу, взял с него емкость со святой водой.
— Я отдаю вампира в ваши руки, братья! Он был дорог мне, и нас связывали родственные узы — но наш святой долг главнее. Берите его и исполните, что должны. Я называю его имя. Это брат Деймос, в миру известный как Артур Харкер!!!
Последние слова брат Джун буквально проревел.
Такого, похоже, не ожидал никто. Трое братьев недоуменно переглядывались, словно надеялись что-то разглядеть друг у друга под прорезями капюшонов. Деймос вскочил, нетвердо сделал несколько шагов по комнате.
— Ты сошел с ума, брат! — нервно выкрикнул он. — Ты спятил! Откуда ты это взял??!!
— Я взял это из чашки кофе, которую ты не допил, брат! В ней был растолченный леденец!!!
Деймос метнулся к маленькому столу, вернулся обратно. Снова крикнул:
— Ты спятил!!! Это ошибка! В любых тестах случаются ошибки!
— Случаются, — не стал спорить Джун. — Но у нас есть способ проверить. — Он сорвал крышку с емкости. — Глотни-ка святой воды, брат!
И он сделал бутылью резкое движение в сторону Деймоса. Тот мгновенно отскочил, вжался в угол.
Остальные братья, похоже, не представляли, что делать. Нежданный экспромт поломал весь отрепетированный сценарий.
— Ты сбрендил, Крис!!! — визжал Артур-Деймос, враз позабыв о конспирации. — Я же пил святую воду! Пил!!! Совсем недавно, у тебя на глазах!!!
— Ты подменил стаканы, старый шулер. Глотни вот этой!
Он надвинулся на Деймоса и рявкнул (умудрившись сохранить при этом глухой и искаженный голос):
— Пей, или я волью ее тебе в глотку!
Но тут остальные охотники пришли, наконец, к какому-то решению. А может, то была личная инициатива брата Юстаса (настоящего, не того, который оказался Фобом). Как выяснилось, красиво говорить Юстас не умел, зато умел двигаться стремительно и бесшумно. Что и продемонстрировал: подскочил к столу, схватил кувалду и тут же обрушил ее на затылок Джуна…
Бах! — рявкнул выстрел, оглушительный в замкнутом помещении. Черное покрывало слетело на пол, как и обрывки фальшивой веревки. На большом столе вскочила на ноги молодая женщина ослепительной красоты — в коротенькой плиссированной юбке и белой блузке. Волосы ее в свете свечей отливали золотом. В каждой руке красавица держала по пистолету.
— Всем стоять!!! — крикнула она громко, но мелодично. — ФБР!!! Кто дернется — стреляю!
Как все уже догадались, это была я — доктор Элизабет Рейчел Блэкмор. Обожаю эффектно появляться на сцене. Про ФБР, правда, крикнула сгоряча, по привычке. Но ведь подействовало!
Немая сцена, к сожалению, не получилась.
Испортил ее брат Юстас, с воем ползающий по полу. Совсем не умел терпеть боль этот охотничек — моя пуля лишь чиркнула его по мякоти бедра, не задев ни кости, ни жизненно важных артерий.
Ему вторил Деймос, он же Артур Харкер. Выл и корчился на полу. Кувалда подстреленного мною Юстаса все-таки слегка задела капюшон и плечо Джуна. Часть святой воды выплеснулась — и, очевидно, кое-что угодило в прорези капюшона Деймоса. Теперь тот визжал, катался по полу и пытался разодрать ногтями не то плотную черную ткань, не то собственное лицо под ней. По гостиной волнами расходилось «адское зловоние» — правда, не столь сильное, как расписывал Кристофер.