Ближе к вечеру я начала одеваться. Эта процедура занимает немало времени.
Из гардероба няня вытащила мои единственные шелковые молочно-белые чулки, кружевные подштанники и корсет. Затем споро стала одевать меня во все это…
Я с любопытством смотрела, послушно поворачиваясь, когда нужно, приподнимая то одну, то другую ногу, затем левую и правую руку, при необходимости наклоняя голову.
Сначала она надела чулки, которые мне были чуть выше колен и подвязывались ленточками.
- А если развяжется? – подумала я. Память подкинула воспоминание, что с Бекки уже так случилось однажды, когда она с матушкой были в лавке у кожевника. Ей должны были пошить обувь. Подмастерье тогда покраснел как помидор, не оглядываясь, выбежал из лавки. Матушка была очень смущена и ругалась по-французски. Бекки же еще долго со смаком, рассказывала об этом случае на вечерах с друзьями Шарпа.
Тем временем, няня продолжала меня одевать. На левую ногу она надела одну штанину, завязав с правой стороны, затем повторила то же самое с правой ногой. Получалось, что, не снимая платье, при необходимости, подштанники можно было посередине раскрыть для интимного использования. Я представила себе это во всех красках. Как я приподнимаю платье, нижнюю юбку, раздвигаю подштанники, присаживаясь на «золотой горшок».
- А ведь все так его используют, даже мистер Дарси, - фыркнула я про себя, наклонив голову, как просила няня.
Она накинула на меня длинную сорочку, поверх которой попыталась застегнуть корсет на бюске. Корсет оказался мне широковат после болезни. Няня вздохнула и начала перестегивать бюск на корсете. Новая попытка одеть меня в корсет увенчалась успехом. Зайдя за ширму, она принесла мне нижнюю юбку, которая была слегка накрахмалена. Поверх юбки надела на меня светло-зеленое муслиновое платье с длинным рукавом, доходящим до пальцев, и вышивкой с зелеными веточками на подоле. Все эти действия происходили возле зеркала.
Затем я села на пуфик, а няня стала причесывать меня. Волосы были очень послушны и локоны ложились как надо. В моей шкатулке обнаружила маленькие простенькие золотые сережки и цепочку с крестиком, которые сразу же надела. Вот и все мои украшения.
Встала и прошлась по комнате, чтобы прочувствовать на себе все тяготы моды начала 19 века.
- Мда… а ведь через несколько лет вернется эпоха кринолинов, - уныло думала я, смотря на себя в зеркало. Вздохнула, посмотрела на няню, которая в отличии от меня выглядела счастливой.
- Франки так гордилась бы тобой, твоей красотой, - проговорила она. Ну что ж, я готова к победам! - вздохнула в ответ.
Няня направилась в гостиную, чтобы разжечь камин. Хотя пурдониума оставалось совсем немного, тем не менее помещение следовало разогреть к приходу гостя.
Мистер Бейт был сама точность. Ровно в 17-00 раздался стук и няня сразу пошла открывать дверь.
Услышав гул голосов, я немного напряглась. В гостиную вошел лысоватый мужчина, среднего роста, с довольно солидным брюшком и обрюзгшим лицом.
Немного волнуясь, присела в реверансе и пригласила его присесть, спросила о здоровье и конечно о погоде. Судя по его реакции я все делала правильно. Англичане и погода - обычное дело!
В ответ он выразил мне свое соболезнование, спросил о моем здоровье. Во время нашей беседы, няня успела накрыть маленький столик возле камина для чая. Принесла лимонный пирог, датское твердое печенье в молочном шоколаде и курабье. Налив из заварного чайника чай, няня долила кипятка из большого чайника. Специальными щипцами я положила ему кусок пирога.
С явным удовольствием он съел кусок пирога, похрустел печеньем и закусил курабье. Затем отпив из чашки глоток, положив ее на место, обратился ко мне со следующей речью.
- Мисс Шарп, не знаю, упоминал ли мистер Шарп обо мне, но тем не менее прежде, чем рассказать о цели моего визита, хотел бы отметить, что вы мне можете полностью Доверять, - выделяя последнее слово.
- Продолжайте, - с любопытством проговорила я.
- Мистер Шарп доверил мне письмо. Но передать вам, просил только в случае его кончины.