— За победу! — За победу, моя умничка, — сказала Катя.
Мне бы хотелось, вам, читатели, сказать, что умею с гордостью проигрывать, или то, что мне нет никакого дела до победы. Однако, это было бы ложью, а в этой книги, ваш непокорный слуга придерживается документальных рамок. Правда, есть на свете один единственный человек, кому я с удовольствием специально подавался и сейчас проигрываю, но уже не специально. Да-да, вы угадали, это моя любимая дочь.
— Макс, ты ведь победил, верно? — с надеждой интересовался Майкл.
— Ещё бы!
Майкл встал и мы звонко ударили наши стаканы, да так сильно, что его виски плеснул мне в кубок.
В памяти всплыла байка происхождения данного ритуала. В средние века, как вам известно, популярно было отравлять своих недругов. Так вот, находясь в кругу близких, дабы продемонстрировать доверие, верность дружбе и отвагу, добрые молодцы нарочно мощно бились наполненными кубками. Суть сего состояла в том, что если у кого-то из компании отравленный напиток, то при ударе он делился ядом со всеми.
— Что за чушь! — вскричала недовольно Катерина.
— Почему сразу чушь? — вставил я, — По-моему, интереснейшая гипотеза возникновение данной традиции.
— Макс, ты это о чем? — спросил Майкл, вскинув вверх брови. — Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, Макс, ты как? — с беспокойством в голосе поинтересовалась рыжая.
— Прекрасно, — отозвался я, осознавая, что не озвучил свой рассказ, а лишь проработал его в голове. — Не обращайте на меня внимание.
Они с недоумением переглянулись.
— Макс, так ты точно выиграл? — спросил Майкл.
— Выиграл, выиграл. Я могу наконец-то слезть с этого чертово стола?
— Нет, — остановила меня Катерина, глядя пристально мне в глаза. Потом она повернулась к Лили: — Здесь что-то не чисто.
— Да всё окей, Катюха, теперь моё имя будет в его книге.
— Нет, Лили, — сказал я спокойно, — не будет, потому что с той поры как мои ноги впервые ступили на Бали, у меня появилась новая привычка — не носить нижнего белья.
— Хахахаха! — наигранным злостным смехом разразился Майкл. — Наша взяла! А ну-ка дай мне пять!
Мы звучно ударили в ладони друг друга.
— Я не верю! — вскочила с кресла Катерина.
— Твоё право.
— Лили, чего ты молчишь?
Звезда сидела с широко открытым от удивления ртом.
— Докажи! — не успокаивалась рыжая.
— Да не вопрос.
Я отдал свой стакан Миши. Расстегнул кожаный ремень. Неспешно отстегнул металлическую пуговицу на шортах. Затем медленно припустил их. Благодарению богу, на Бали всегда лето, всегда тепло, поэтому не приходилось волноваться, что мой фаллос скукожился до жалкого размера.
— Ух ты! — воскликнула рыжая. — А ты без комплексов! Она подошла и заглянула внутрь джинсовых шорт. — Золотце, — говорила она Лили, — не хочу тебя расстраивать, но ты проиграла.
— Знаю, — недовольно фыркнула звезда.
Я наклонился за левайсами. Вдруг слух уловил до боли знакомый звук. Выпрямившись, так и не натянув шорты на их положенное место, глаза забегали, изучая пространство.
— Что с тобой, — спросил Майкл, — опять глюки?
— Тсс, — шепотом сказал я, — глянь-ка в сторону бассейна.
Девушки вместе с Мишей повернули головы в заданном направлении.
— Блядь! — заорал Майкл. — Не может быть! Я его вижу!
— Ах ты сука! — взбесилась Лили, — я тебе сейчас устрою!
Она, пошатываясь, поспешила в дом.
Дрон нагло посмел влететь в веранду и закружить. Он обогнул меня голого, раза два, вдруг в него неожиданно полетело ротанговое кресло. Майкл промахнулся. Дрон вылетел из-под беседки, зависнув в двух метрах от нас.
— Может ты всё-таки наденешь шорты, — донесся строгий голос Катерины.
Молниеносно подчинившись, я соскочил со стола, взял пустую бутылку из под виски, и крадучись, словно одичалый кот, двинулся к аэротехнике. Не знаю как, да и вряд ли когда-либо узнаю, но факт остаётся фактом — за дроном, чудесным образом оказалась Лили, в руках она держала бейсбольную биту.
— Это тебе, сука, — закричала она, замахиваясь, — ненавижу, ПАДЛА.