— Пальма, давай потихонечку разворачивать мотоцикл.
— Может лучше не стоит?
— Давай-давай разворачивай, иначе согласно Закону 22 от 2009 года О дорожном движении и транспорте, за отсутствие водительских прав тебя ждет тюремное заключение на срок до четырех месяцев, — отрапортовал я.
—Умничаешь, — зашипела она, — ты думаешь, я не знаю, что штраф составляет до 1 000 0000 рупий?
— Молодец, рад, что ты в курсе, однако сейчас глупо рассчитывать, что ты отделаешься штрафом, или тебе удастся безнаказанно вручить взятку. Глянь-ка, нервы у всех на пределе.
Будто услышав мои слова, кто-то опрокинул байк одного из австралийцев. Не смею утверждать, что сие совершил полицейский, не совладавший с собственным гневом, но факт остаётся фактом, — малогабаритный мотоцикл звонко рухнул на асфальт. Словесная перебранка мгновенно окончилась, развязалась нешуточная потасовка.
— Ходу, ходу, — резко скомандовал я.
Чуть более семи лет назад в баре родного города нина шутку вцепились двое худощавых парней.Что послужило поводом для драки никто не знал. Мой рыцарский дух побудил разнять дебоширов. Впоследствии они вдвоем накинулись на меня. Перелом челюсти, металлическая проволока через зубы, минус 12 килограмм за три недели. А главное — вывод, очень важный вывод, к которому я пришел: миротворец — этот тот, кто надеется накормить крокодила сеном.
Наделенный этим знанием, мне абсолютно не хотелось с Пальмой попасть во всеобщий замес, более того в замес, где участвуют полицейские. Оставаться на месте и наблюдать, ничего не предпринимая, означало добровольно согласиться выступать в суде свидетелями по делу, а глядя как стремительно развивается ситуация, дело обязательно возбудят и дело будет громкое.
С левого плеча донесся тихий подленький голосок: «Суд, полицейские, дипломаты, международный скандал, газеты, телевидение, интернет, и твоя рожа, писатель. Ты только подумай какой шикарный тебе выпал шанс засветиться, а?»
Шанс действительно был, но какой ценной.
Покуда девушка взвешивала все за и против, в нашу сторону двинулся австралиец с разбитым окровавленным лицом и разорванной майкой.
— Эй, — заорал он на английском, — какого хуя, вы тут глазеете?!
За ним следовал полицейский с приготовленной для атаки дубинкой. Я мигом стянул с себя рубашку, завязал рукава к боковым кожаным кофрам мотоцикла, таким образом, чтобы основная часть одеяния закрыла собой регистрационный номер. Скинув руки Пальмы, я взялся за руль, убрал мотоциклетную подножку, выжал сцепление, включил первую скорость и провернул ручку газа. Было крайне неудобно вывернуть руль вправо (В Индонезии левостороннее движение), всё же мне удалось ногами помочь мотоциклу, пересечь сплошную линию как раз в тот момент, когда полицейский ударил австралийца. Тот взвыл от боли, падая на колени. Коп бросил нам яростный взгляд и во всё горло заорал: «Stop right there!». Но мы уже мчались вперед, разрезая передним колесом влажный воздух острова Бали.
Погони за нами не было, поэтому спустя пять минут мы спокойно катили по улочкам. Подъехав в темный переулок,я остановился, слез с байка, отвязал рубашку, надел и принялся разминать мышцы рук. Пальма тоже сделала пару физических упражнений: тянулась ладонями до луны, потом несколько раз опустила верхнюю часть туловища к прямым ногам, складывалась вдвое, точно гимнастка, точно она книга, которую открывают и закрывают.
— Ну и поездочка, Макс, — сказала она, — у меня все тело болит.
— Да-а уж, было непросто.
—Чтобы ты мог управлять, мне чуть ли не пришлось сидеть на бензобаке.
— Аккурат это мне и понравилось.
— Тебе понравилось тереться об мой зад? — спросила она с усмешкой.
— Пальма, это же очевидно!
— Ну да ну да, — проговорила она, — глупый вопрос. — Тогда ответь на другой: что там произошло на перекрестке?