- Семеро! Вы правда так считаете, леди Оленна? Могу сказать, что… - ответный укол Серсеи был внезапно заглушён звуком удара пустого кубка о подлокотник королевского стула.
- Довольно! Меня утомили ваши бабьи разговоры! Тирелл!!! Готов ли пир по окончанию турнира?! – обратился Роберт к грандлорду Простора. От жены и Королевы Шипов тот отмахнулся рукой, словно от назойливых мух.
- Несомненно, мой король! – с искренним энтузиазмом ответил королю Мейс. Капельки пота успели проступить на его лице. Трудно было сказать было ли это связано с летней жарой или же беседой, что была так бесцеремонно прервана Баратеоном. – Лучшее вино прямо с Арбора, лисенийские танцовщицы, браавосийские танцоры и музыканты, мясо из охотничьих угодий Тарли и всё это под сводами одного из самых древних и красивых садов Хайгардена, чтобы не один гость не смог сказать, что не попал на столь чудное событие. Пойдемте же, ваше величество, не будем медлить. – тон с которым Мейс Тирелл рассказывал о мероприятии устроенным его семьёй был полон гордости и предвкушения. В конце концов, что может быть лучше после великолепного турнира, чтобы сыскать благосклонность короля, как не пир, затмевающий своим качеством ему подобные.
- Отлично, а то у меня как раз уже пересохло в горле. Веди же уже, Осадник, не томи! – пробасил Роберт в очередной раз, вставая с королевского стула.
Вслед за королём и его семьёй, знатные гости стали покидать ристалище, направляясь прямо к месту нового действия – Королевскому саду как некогда его называли, ныне же превратившийся в по-простому Главный. Как раз к этому времени и солнце начало садится, знаменуя собой окончание седьмого дня с начала турнира и начало седьмой ночи.
***
В тоже самое время как королевская процессия покидала ристалище, Эдмунд открыл двери родового склепа. Яркий свет закатного солнца практически ослепил выбравшегося из затхлой гробницы Гарденера. Дав глазам привыкнуть к солнечному свету, которые те видели, пожалуй, в первый раз с момента своего возрождения, Эдмунд сделал один осторожный шаг наружу. Ступни коснулись травы и, едва ощутимой, практически заросшей сорняками, тропинки.
- Кто ты такой и что ты там делал, возьми тебя Седьмое пекло?! – раздался в ушах Гарденера грозный голос.
В этот момент Эдмунд осознал две вещи. То, что на выходе из склепа его встречал септон на вид лет пятидесяти в слегка сероватой поблекшей от времени рясе и уже практически облысевший, что прожигал в нём дыру взглядом. Вторая же вещь была несколько смущающей, особенно в связи с первой. Гарденер был голым. Голым юношей, что вышел из склепа бывших королей Простора. Было очевидно, что ни одежда, ни даже доспехи не смогли сохраниться за почти три сотни лет в сыром склепе, а уж про те остатки, с которыми его хоронили лучше было вообще не заикаться. Пробираясь наружу, бывший ирландец старался как-то не замечать подобной детали, тем более что взять одежду там откуда он выбрался было попросту негде, однако, теперь всё значительно осложнилось.
- Отвечай немедленно, богохульник, или клянусь Семерыми я позову стражу! – священник же в это время всё больше ярился и это несмотря на свой почтенный возраст. Казалось, его буквально разрывало от гнева и отвращения.
«Он же не считает меня… некрофилом? О, Семеро! Неужели нельзя было выдать хотя бы какую-то пусть даже самую захудалую одежду?! Просто отлично. Из глобальных квестов: вернуть наследие семьи и остановить армию ледяной нежити. Легко сделать, учитывая то, что самое лучшее из грозящего мне это Стена, а при худшем варианте и вовсе четвертование. Начало десять из десяти, чтоб его!».
Мысли бешено метались в голове Эдмунда, который старался придумать план, по итогу которого ему бы не пришлось морозить свою задницу на самой северной границе Семи Королевств. Шестеренки в его голове работали со скрипом, но ничего конкретного так выдать и не смогли, из-за чего и так не самое хорошее настроение восставшего из мертвых чемпиона Семерых опустилось ниже плинтуса.
«Что ж, импровизация, так импровизация». С этой мыслью Гарденер вобрал в себя побольше воздуха и сделал несколько шагов в сторону септона. Тот подобной дерзости со стороны незнакомца не оценил и сам отпрял чуть назад, вытаскивая из складок мантии тонкий и неказистый ножичек.
- Стой на месте, мерзавец! – голос жреца ни капли не дрогнул и это при том, что ростом Эдмунд был на две головы выше щупленького старика. Может дело было в том, что не смотря на срамной вид и грозную фигуру тот был безоружен, но священник стоял на своём, пристально следя за каждым шагом Гарденера.