Обрадованные внезапным успехом воины удвоили усилия, а Баратеон и вовсе ликующе закричал, наконец-то вырвавшись из хватки терний. Казалось, удача покинула Эдмунда, но интуиция подсказывала, что Семеро его не оставили, и верно, ведь совсем рядом начал раздаваться топот копыт. Стоило королевским гвардейцем оказаться от него на расстоянии удара меча, как рой светлячков, что стал для многих неотъемлемой частью пейзажа устремился рыцарям на перерез закрывая обзор и не давая нанести хотя бы один стремительный удар.
И как раз вовремя, ведь белая тень в мгновение ока перемахнула через высокую ограду живой изгороди и перед Гарденером предстал белоснежный жеребец, что призывно взмахнув своей гривой, уставился прямо на Эдмунда. Долго соображать не пришлось, запрыгнув, что есть силы на услужливо подставленную спину, наследный король Простора устремился прочь из такого родного, но пока ещё чужого замка.
Перегородившие путь, на выходе из сада, стражники были сметены стремительным галопом благородного животного, что ведомый волей Семерых прибыл на помощь их чемпиону. Вслед стремительно покидающему замок Гарденеру слышались проклятия и крики Баратеона, что в бессильной ярости сыпал угрозы, которые пока никак не мог привести в исполнение.
- Стража!!! Догнать мерзавца и привести его ко мне живым! Я лично размозжу его голову об стены замка! Ты слышишь меня, Гарденер?! Ты умрешь только от моей руки, слышишь?! – ещё долго будет яриться король и столько же запивать жажду своей крови вином.
Встречавшиеся на его пути дозорные и патрульные, осознавая статус Эдмунда, как убегающей личности со стороны местонахождения разъярённого короля, стремились задержать или вовсе помешать его побегу, но были просто сбиты с ног массивным телом жеребца, что будто и не замечал их на своём пути. Не желая лить кровь в эту ночь, как он и говорил, Гарденер молился Семерым за здоровье бедных стражников, которые всего лишь исполняли свой долг и были невиновны перед ним никоим образом.
Петляя по различные проходам и закоулкам древнего замка, перепрыгивая многочисленные лестничные пролёты и избегая большого скопления стражников, Эдмунд верхом на белоснежном жеребце наконец-то выбрался к воротам замка. И как раз вовремя. Объявившие тревогу стражники уже закрывали ворота и единственный путь к отступлению мог стать новым надгробным камнем на его могиле, но эта ночь во всём своём великолепии принадлежала именно ему, а потому провал был невозможен.
Не сбавляя скорости, конь невероятным прыжком перемахнул длинную линию из караульных, стороживших ворота. Высота прыжка, практически невозможная для коня заставила присутствующих лиц застыть в удивлении. Воспользовавшись талантами своего невольного друга и замешательством стражников, Эдмунд вздохнул полную грудь воздуха, осознавая одну простую истину - теперь он официально самый разыскиваемый человек во всех Семи Королевствах и назад дороги нет.
Впрочем, был ли у него вообще иной выбор? Конечно же нет. Да и он сам бы не позволил себе поступить иначе. Его новый друг ввёз его через бескрайние поля Простора, а в след за ним уже метнулись в погоню лучшие рыцари присутствующие на турнире, для чего не нужно было быть провидцем, чтобы знать об этом. Там, на острове Ликов, его ожидают последние дары и напутствия богов. Быть может кто-то скажет, что это слишком щедро пусть и для одного важного, но всё же человека. Но что такое много для того, кто выступил против целого континента, а вслед тому устремился взор бесчисленной армии мертвецов? Трудно сказать.
***
- Что это было чёрт возьми?! А, Тирелл?! – Роберт Баратеон, король андалов, ройнаров и Первых людей, сейчас находился в отвратительном настроении, допивая остатки вина в одном из кувшином, каком-то чудом оставшимся стоять на одном из столов. Определённо, для короля это было куда как более значимое волшебство нежели показанное до этого.
Многочисленные лорды и леди сейчас разбились на группы по интересам из ближайших родственников и союзников, обсуждая произошедшее перед ними действо, они выдвигали самые разнообразные теории о появлении и настоящей личности Эдмунда Гарденера. Мало кто мог окончательно поверить в то, что сегодня перед ними предстал живой мертвец, покинувший этот мир во времена завоевания Эйгона и это несмотря на всё произошедшее. Впрочем, как только все рациональные теории будут отвергнуты, а подсознание начнёт играть в игры разума после вполне себе известных событий, то и так не совсем крепкая уверенность сменится сомнением и даже, может быть, принятием.