Маргарет Малькольм
Белая камелия
Глава 1
Подъехав к перекрестку, Ник Ханслоу вдруг заметил, что на дороге намного темнее, чем ему казалось. Тусклый свет, просачивающийся сквозь низкие тучи, затянувшие все небо, словно пропадал в тусклом пурпуре зарослей вереска и ржавой зелени, выжженной зноем травы.
Ник сбросил скорость, жалея, что решил свернуть с главной дороги Бодмина, чтобы срезать путь. Он почему-то был уверен, что легко найдет потом выезд на главное шоссе.
На развилке Ник увидел указатель, но из пяти стрелок осталась только одна, и та указывала туда, откуда он приехал. Он остановился, вытащил дорожную карту и включил в машине свет, чтобы ее рассмотреть. Карта моментально затрепыхалась у него в руках. Ах да, здесь, в горах, всегда так ветрено. Ник с раздражением сложил карту и стал размышлять, что делать дальше: вернуться на главную дорогу или попытать счастья и ехать дальше.
Он все еще размышлял над этим, когда услышал вдалеке шаги. Ему повезло. Встретить кого-нибудь на пустынной дороге в такое время — большая удача. Но вскоре он понял, что в приближающихся шагах есть что-то странное.
Прежде всего — шаги были женские. К тому же он понял, что женщина бежит, и бежит отчаянно, потому что хотя она время от времени останавливалась, чтобы перевести дыхание, но вскоре снова набиралась сил и бежала дальше. Когда она была совсем уже близко, ему стало слышно ее прерывистое дыхание.
Из сумерек, спотыкаясь, выскочила высокая фигура. Несмотря на мглу, он догадался, что это совсем молодая женщина; когда она вышла на свет, Ник заметил, что она вне себя от ужаса, как кролик, за которым гонится собака.
Женщина вдруг остановилась. Ник понял, что она заметила его машину, только когда оказалась в слепящем свете ее фар, а до тех пор, обезумев от страха, бежала, ничего не различая.
В свете фар он увидел полупрозрачную бледность пальцев ее рук, вцепившихся в дверцу машины.
— Впустите меня… пожалуйста! — выдохнула она.
— Конечно, но… — заколебался он. — А куда вам нужно ехать?
— Куда угодно — только увезите меня отсюда! — Она ударила кулачком по машине. — Прошу вас… пожалуйста! Скорее — или будет поздно!
— Вы от кого-то бежите? — прямо спросил он.
— Да… — Она испуганно обернулась через плечо. — Он все узнал раньше, чем я думала! Он гонится за мной!
— Ваш муж? — Ему вовсе не улыбалось наткнуться на разъяренного мужа, который наверняка не потерпит его вмешательства в их семейные дела.
— Да нет… нет! Я не замужем. Мой отец!
Он старался быстрее сообразить, что делать.
— Послушайте… — Он придал голосу властный тон. — Вы должны мне все объяснить, если хотите, чтобы я, человек абсолютно посторонний, вам помог. Что случилось?
— Ничего! — заторопилась объяснить она. — Просто мой отец… Мама умерла полгода назад. С тех пор он совсем спятил. Весь в долгах — он задолжал очень много другому фермеру, старику. И хочет выдать меня за него замуж.
Как банально! Однако наверняка ужасно для этой молодой девушки. Он вдруг почувствовал, что тронут ее несчастьем.
— Залезайте! — быстро крикнул он, открывая ей дверцу машины.
Девушка, не теряя времени зря, забралась на сиденье. Ник коротко спросил ее:
— Мне нужно выбраться на Бодминскую дорогу ближе к Лондону. По какой дороге ехать?
К счастью, она не растеряла от страха соображение и сказала:
— По правой.
Машина рванулась с места.
Целых двадцать минут он не проронил ни слова, но чувствовал, что его пассажирка делает робкие попытки привести себя в порядок. Она постаралась незаметно пригладить волосы, смущенно наклонилась и протерла носовым платком ботинки. Он заметил, что в руках у нее был небольшой бумажный пакет, который она бережно держала на коленях. Он даже невольно подумал, какие такие сокровища она там хранит. Потом мысли его устремились в другую сторону.
— А ваш отец не может устроить за вами погоню?
Она подумала.
— Да, он может попытаться, — призналась она. — Но у него машина совсем старая, он вряд ли вас догонит.
— Ах, вот как! Интересно, — сухо отозвался Ник. — И куда же вас отвезти? — Он сразу почувствовал, как она сжалась от страха. — Я еду в Лондон, — продолжал он. — Но…
— Очень хорошо, — покорно согласилась она.
— Вот как? А у вас есть там друзья? — продолжал расспрашивать он. — Вы знаете, Лондон — место не слишком гостеприимное. Никто вас там не будет ждать с распростертыми объятиями.
— О… у меня там есть друзья, — поспешно уверила она его. — Если бы вы высадили меня где-нибудь около… около Черинг-Кросс?
— Отлично. — Он почувствовал одновременно облегчение и разочарование. Такое приключение, и закончится — на Черинг-Кросс! Никакой романтики! — А пока попытайтесь успокоиться и немного поспать. Мне нужно добраться до города до завтрашнего утра, так что спать вам придется прямо в машине.
— Да, — благодарно сказала она, потом добавила: — Простите, что я навязалась вам.
— Ничего, — успокоил он ее. — Только постарайтесь не болтать, потому что мне надо кое-что обдумать.
— Это насчет меня? — спросила она, тревожно заглядывая ему в лицо.
— Нет, моя милая, вы тут ни при чем! — усмехнулся он. — Как только я доставлю вас до Черинг-Кросс, я за вас больше не отвечаю. У меня есть заботы и поважнее.
Да, ему было о чем подумать! Второй акт новой пьесы никак не выстраивался. Через две, самое большее через три страницы он опять начинал грезить о чудесном маленьком коттедже, который снял в Фалмауте на все лето. Он возвращался в Лондон — возможно, там его все-таки посетит вдохновение.
Вдруг он почувствовал, что девушка на соседнем сиденье не спит — дыхание у нее было неровное, руки нервно теребили пакет.
— Что с вами? — спросил он недовольно.
— Нет-нет, ничего. Не беспокойтесь, — торопливо ответила она.
— Перестаньте, — сказал он уже добродушнее. — Я же все вижу.
— Ничего, просто… я очень хочу есть, — неохотно призналась она. — Я захватила с собой еду, но пока бежала, поскользнулась и выронила сумку.
— Остановимся у первой же закусочной, которая попадется нам на дороге, — пообещал он. — Подождите-ка… — Он порылся в кармане. — Вот, шоколадка осталась. Правда, она маленькая, но все-таки…
— Конечно, — благодарно откликнулась она.
Однако он заметил, что, несмотря на голод, она не накинулась сразу на шоколад, а жевала каждый квадратик неторопливо и тщательно.
— Как вас зовут? — небрежно спросил он, даже не глядя на нее.
Она немного замешкалась.
— Серена Барбрук.
Он засмеялся. Все они такие, эти современные девицы, помешанные на кино. Придумывают себе звучные имена, словно у героинь фильмов, и думают, что это кого-то обманет.
— Слушайте, перестаньте! Я вас серьезно спрашиваю.
— Так стал называть меня отец после смерти мамы. Ее тоже звали Серена.
Серена. Да, нечасто встретишь такое имечко в деревенской глуши.
Ник вдруг понял, что слишком возбужден неожиданным приключением и не может сосредоточиться на пьесе. Надо подождать, пока станет ясно, в чем загвоздка со вторым актом. А пока он не меньше своей нечаянной спутницы ждал, когда наконец им повстречается по дороге кафе.
Но пришлось проехать еще миль десять, прежде чем он заметил вдали манящие огоньки и призрачные силуэты двух или трех грузовиков у обочины — их водители, видимо, пошли перекусить.
Он остановил машину, и девушка сразу встрепенулась.
— Мы уже приехали? — Она выпрямилась на сиденье.
— Да, это кафе, — коротко ответил он. — Идемте.
Он открыл ей дверцу, но не стал помогать выйти. И когда она вышла, то наткнулась на него.
— Простите, — робко извинилась она. — Я такая неловкая, просто ноги затекли.