Локхайм покачал головой: капище, даже заброшенное, не то место, где стоит находиться. Лежащий в траве череп с длинной стрелой в глазнице и инструменты каменщика рядом с ним были тому доказательством. Кто-то продолжал присматривать за этим местом.
Сцепив пальцы, Локхайм помолился о душе покойного, а затем пошёл обратной дорогой. Оставаться здесь было небезопасно.
Часть 2. Глава 9
Локхайм с трудом разлепил глаза. Тупая боль венцом обжимала голову. Во рту пересохло, а в спину упирались твёрдые и холодные камни пола. К счастью для болящих глаз, вокруг царил сумрак.
Знахарь, не вставая, обвёл взглядом видимое пространства: похоже, что он лежал или в чьём-то подвале,.. или в темнице. Повернув голову, увидел решётку и понял - второе.
Вскакивать, метаться и звать Локхайм не стал, продолжил лежать - и так всё тело болело, да и отдохнуть в последнее время не удавалось. А причина его пребывания здесь... От любых мыслей голова лишь сильнее разболялась. Станет легче - вспомнит. Может быть. Или ему расскажут. В любом случае, ничего сделать он сейчас не мог. И потому вновь уснул.
***
Следующее пробуждение далось легче. Голова продолжала болеть, но уже не сильно, не мешая мыслям. А вот спина от лежания на камнях побаливала да и во рту пересохло. Знахарь приподнялся на локте и зашипел от боли в пояснице.
- О, очнулся! - радостно воскликнул кто-то по ту сторону решётки. ЛОкхайм поднял голову и увидел куцебородого сторожевого.
- Т... Тамер? - с трудом разлепил губы Локхайм. Кожа на них тут же потрескалась до крови.
- Ага, - Тамериан подошёл и протянул небольшой ковш с водой. Вода была холодной и вкусной. Знахарь вернул опустевший ковш.
- Да-а. Жажда тебя совсем заела... Что праздновал-то?
- Я?! - прохрипел Локхайм. Прошедшие сутки (или больше?) он не помнил. В памяти, почему-то, всплывала только боль.
- Ну не меня же в звёзды пьяного вчера привели! - рассмеялся сторожевой. - Ну и ну! Раз в год и светлый пьёт!.. Ладно, не до этого. Скоро уже солнце встанет и меня заменят... И всё же в первый день поста напиться!.. В другое бы время три дня бы тут посидел, а так все пять. Мож всыпят немного, чтоб впредь не так не пил.
Тамериан посмотрел на знахаря:
- Выглядишь краше в гроб кладут. Отоспись лучше.
Локхайм кивнул, хотя сторожевой уже отошёл куда-то в сторону. Знахарь ещё раз посмотрел на бронзовые прутья решётки и уставился в потолок. Если его обвинили в пьянстве во время поста, то это место - темница под ратушей. Вот только действительно ли он вчера пил? Ещё с ученичества Локхайм перестал напиваться вдрызг даже на свадьбах: как-то после одной праздничной попойки Учитель отловил его и заставил зашивать порезанную свиную шкуру, а утром показал результат "работы". От такого лечения человек бы точно умер. С тех пор Локхайм и не пил больше одной кружки. Мало ли когда понадобятся ясная голова и твёрдые руки.
Так что случилось вчера? Знахарь постарался припомнить весь день. Утром он был в лесу, где собирал травы и где ему попалось капище. Потом - в своей полуземлянке делал шарики из травяной пасты и глины. Затем... кажется его позвали в город... Да, младший сын Капела наелся ядовитых ягод. Вроде, тому ребёнку приснилось, что птичий глаз на самом деле съедобный и очень вкусный. Умом мальчик не отличался, поэтому решил проверить это на себе, выкрав парочку у отца-красильщика. Локхайм поморщился: Капела всё лечение мешался под ногами. Ещё и благовония зажёг, чтобы хворь прогнать. И так дневное солнце душило жарой, а от сладковатого дыма стало совершенно невозможно. Семь потов сошло, пока знахарь приводил мальчика в чувство. Слава Архану, обошлось. А жена Капела, как отошла от переживаний, принёсла с подвала кружку холодного ягодного взвару. А потом... Локхайм смутно вспомнил, что позже всё тело стало словно соломенным и голова начала сильно болеть... И кисло-пряный привкус во рту.
Знахарь присел, вытянув ноги, и снял с пояса холщовый мешочек. Высыпал на ладонь шарики из полусырой глины и лечебных трав. Утром их было всего десять. Три Локхайм дал сыну Капела. Эти шарики хорошо помогали при отравлениях. Они помогали убрать остатки яда из организма после лечения. А если вовремя принять их, то могли служить и противоядием. Но вот на ладони их оставалось не семь, а два... Знахарь не ошибся: вчера он сам принял лекарство от ядов. И успел вовремя, раз ещё жив.