Локхайм вздохнул. Произошедшее ему очень не нравилось.
Глава 10
Ратуша была самым большим и красивым зданием Нового Мореграда после храма. Главный вход украшала резьба по камню, а внутренние стены были увешаны льняными полотнами с вышитыми деяниями Пресветлых и бытовыми сценами. На полах лежали циновки из тростника. Роскошная обстановка.
Большую часть первого этажа занимал Зал решений, где светлый градоначальник разбирал спорные дела между жителями и вершил суд. Слева находились рабочие комнаты стряпчих и книжное хранилище. Справа - комнаты слуг, кухня и небольшая пристройка, соединявшая ратушу с городским складом.
На втором этаже жил сам светлый градоначальник - Фемиар. И вопреки чужому мнению, он ненавидел это место.
Фемиар всем сердцем любил имперскую столицу - настоящий город (а не жалкое его подобием, каким считался Новый Мореград). Там под тёплым солнцем он прожил большую часть своей жизни. Там остались его друзья, связи, богатый дом с обшитыми деревом комнатами, и земли, на которых рос чудесный виноград. И всё это было недосягаемо сейчас. Из-за дурацкой ошибки. Из-за неправильного принятия стороны в борьбе за главенство в Соборном Совете. Поэтому Фемиар в наказание был сослан прозябать сюда.
Светлый градоначальник недовольно смотрел на карту полуострова. На эту огромную и жирную свинью.
Нелюди жили тут издавна. Край полуострова врезался далеко в Срединное море, благодаря чему им было удобно торговать сразу со всеми прибрежными странами. Чаще нелюди выступали посредниками: покупали в одном государстве, а продавали в другом. Их быстрые корабли почти на одних парусах рассекали волны Срединного моря, притягивая завистливые взгляды. А ещё... Иногда они продавали то, чего не было у других: отменную белую соль, крупный, с перепелиное яйцо круглый жемчуг, древесину необычного красного и синего дерева и многие другие диковинки. Настоящее богатство, источником которого многие хотели обладать. Империя не была исключением.
Несколько лет велась война с нелюдями, чтоб заполучить эти земли. И заполучила. Проиграв в крупных сражениях и почти лишившись всей армии, большая часть нелюдей бросила города и сбежала куда-то за Бурное море. Оставшиеся были вынуждены сложить оружие. Их потом переселили к юго-западным скалистым берегам. Империя праздновала победу и торговцы потирали руки в ожидании скорой прибыли. Зря.
Богатство треклятого полуострова оказалось миражом. Весь этот жемчуг, дорогие ткани и необычную древесину - всю эту роскошь нелюди привозили из-за Бурного моря. Ничего своего, кроме быстрых кораблей у них не было. Даже их любовь к парусам и малое число гребцов объяснялись тем, что большая часть побережья была усеяна подводными скалами. А хороших удобным портов оказалось лишь три. Однако, первый после войны стал проклятым пепелищем, на которое даже сами нелюди боялись заходить. В итоге, за все свои старания Империя заполучила лишь два хороших порта. Один был определён под военные нужды, а второй назвали Новым Мореградом и разрешили там стоять торговым судам. Город, который не мог дать ничего, кроме хорошего расположения на море.
Глава 11
Днём Фемиар большую часть времени проводил в своей рабочей комнате. Здесь было светлее всего. Стол стоял прямо под окном, между металлическими узорными контурами которого были вставлены тонкие пластинки слюды. Прижав края свитка бронзовыми прессами в виде лежащих псов, поставив слева, со стороны окна, счёты, а с права чернильницу с пером и графическую палочку, светлый градоначальник изо дня в день считал доходы и расходы.
По правде, ему стоило чаще бывать в Зале решений, разбирая споры и конфликты горожан, выписывая штрафы и назначая наказания. Но местные предпочитали обращаться к старому знакомому - светлому смотрителю храма Мираину, а не малознакомому наместнику. Поэтому, за исключением дел об убийствах, Фемиар лишь заведовал городской казной, контролируя отработку повинностей и сбор подушной подати с деревенских жителей да денежных взносов от горожан. А так как Новый Мореград не славился богатством, то приносили, в основном, флориты - жалкие медяки. И поэтому большую часть времени он считал, считал и считал, переводя всё для отчётов в более благородные серебряные розены.