Если ты задерживался, мама и Нурли беспокоились. Я не помню, чтобы они когда-нибудь легли спать, не дождавшись тебя. Нурли спрашивал то и дело: "Где же он мог задержаться?" — и, выйдя за калитку, прислушивался, не перестала ли играть в клубе музыка. Утром ему обычно надо было рано вставать. Но, как мама его ни уговаривала, он не ложился. Потому что все равно не уснул бы…
Кажется, это был урок физики. Давным-давно прозвенел звонок, а учителя все не было. Знаешь сам, что за народ мальчишки. Порой они бывают даже рады, если нет учителя. Мы все заорали: "Ур-ра! Айда по домам!" — и ринулись было к дверям. Но в класс в это время вошел ты и попросил всех сесть по своим местам. Может, мои одноклассники и не придали этому значения, — мало ли кто может войти в класс. И потом, вообще, у нас всегда заменяли один предмет другим, если не приходил учитель. Но я, поверь, очень удивился, увидев тебя. Я даже целую минуту не мог с места стронуться — вот как я удивился. Я, правда, знал, что ты учишься на учителя и у тебя сейчас, кажется, практика в нашей школе. Помню, мама благодарила тебя, что ты выбрал для практики нашу школу и поживешь немножко дома. Но я не мог предположить, что ты зайдешь к нам вместо нашего учителя.
Все расселись по местам, и в классе стало тихо. Мне казалось, что взгляды всех моих товарищей устремлены на меня, что они мне здорово сейчас завидуют. Еще бы! Мой брат — учитель! Ведь не у каждого есть такой старший брат. Я даже не могу передать, как гордился тобой в ту минуту. Я старался не пропустить мимо ушей ни одного твоего слова. Ни одно твое движение не оставалось мной не замеченным. Хотя ты и обидел меня не так уж давно, я сейчас готов был позабыть яро все. Мало того, мог даже попросить у тебя прощения.
До звонка оставалось совсем немного времени. Но ты, не суетясь, со знанием дела раскрыл классный журнал и проверил по списку, все ли присутствуют. Когда черед дошел до меня, ты не назвал моей фамилии, а только поднял голову и, едва приметно улыбнувшись, устремил на меня взгляд. Ты даже улыбнулся, подумать только! Попытайся представить себе, как любил я тебя в ту минуту.
Напоследок ты еще и поговорил с учениками. Расспросил об их увлечениях, чем они занимаются на досуге.
Заверещал звонок. Ты сказал: "До свидания, дети", — и ушел. Сию же минуту между моими одноклассниками начался спор. Каждый высказывал свое предположение. "Он будет преподавать физику, раз на урок физики зашел!" — утверждали одни. Другие возражали им и старались убедить остальных, что ты будешь вести у нас историю. А один мальчишка, которого мы прозвали Птичья голова, вскочил на парту и заорал на весь класс, заглушая остальных: "Эй вы, умники! Фи-и-изика!.. Исто-о-ория!.. Никто ничего не знает! Он у нас будет классным руководителем, вот! На какой предмет захочет, на тот и будет заходить! А когда закончит учебу, снова в нашу школу приедет работать. Если не верите, вон у Дадели спросите…"
Я не знал, что ответить. Ты никогда ничем со мной не делился. Мне только осталось кивком подтвердить слова Птичьей головы. На этом закончились споры. Когда мы толпой повалили на улицу, я услышал, как кто-то сказал: "Прошел бы скорее год, чтобы к нам пришел этот учитель".
Во дворе школы дети играли в "Третий — лишний". Я остановился, стал смотреть на них. Но не столько следил за их игрой, как искал глазами тебя, мой брат. Надеялся, что сейчас ты выйдешь из школы и мы вместе отправимся домой.
Целый час я околачивался во дворе школы. Уже вторая смена пошла на уроки, я на площадке остался один. Но все равно мое настроение ни чуточки не испортилось.
Придя домой, я поделился радостью с мамой. Мама с улыбкой посмотрела на меня и сказала:
— Я тоже очень рада, что ученики сразу же полюбили твоего брата. Бери с Аннама пример, сынок. И постарайся тоже стать человеком.
— Хорошо, мама, постараюсь, — пообещал я.
Я в тот вечер даже не пошел на улицу играть с друзьями. Они раз пять приходили и звали меня. А я ждал тебя. Хотел раньше других узнать, какой все-таки предмет ты намерен у нас вести, чтоб не хлопать глазами, когда об этом у меня будут спрашивать мальчишки. Еще хотел попросить тебя порешать со мной задачи.
Но ты не пришел. И твоего велосипеда не было на месте. И пиджак твой тоже не висел на спинке стула, и сверкающие штиблеты не стояли в прихожей на маленьком коврике.
— Наверно, опять укатил в город, — вздохнув, сказала мама. Она всегда очень волновалась из-за того, что не знает в лицо ни одного из твоих товарищей, с которыми ты проводишь время в городе.