— Поверить не могу, что он так… — я оборвал фразу на полуслове, достал из кармана ключ и протянул ему. Охранник взял его, повертел перед глазами, потом сверил номер со списком, лежавшим у него в папке.
— Это один из комплекта, — подтвердил он.
— Так оно и есть. Томас сам дал мне его, — кивнул я.
— Ясно, — пробормотал охранник. — Э… не будете ли вы против показать мне удостоверение личности, сэр? Я сниму факс и сохраню, чтобы… э… во избежание подобных инцидентов в будущем.
Что ж, убить братца я всегда успею.
— Разумеется, сэр, — ответил я, стараясь сохранять вид оскорбленной добродетели. Достав из бумажника водительское удостоверение, я протянул его охраннику. Коп скосила глаза, пытаясь прочитать мою фамилию.
— Я сейчас, — заявил охранник и поспешил к лифту.
— Не сердитесь на него, — сказала девица-коп. — Им платят за то, чтобы они были… чуть-чуть параноиками.
— Но уж вы-то в этом не виноваты, — заверил я ее.
Несколько секунд она задумчиво смотрела на меня.
— Значит вы и владелец этой квартиры… это…
— Мы это, — я вздохнул. — С красавчиками никогда наверняка не скажешь, правда?
— Ну… в общем, нет, — согласилась она. Голос ее звучал ровно, лицо оставалось бесстрастным, но я-то умею распознать игрока. — Вы не обидитесь, если я спрошу, что вы здесь делаете?
Мне стоило держать ухо востро. Девица была явно не дура. И ей казалось, она что-то учуяла.
Я обреченно махнул рукой в сторону собаки.
— Видите ли, мы жили вдвоем в тесной квартире. Завели собаку, но не думали, что она вырастет такой большой. Томасу не по душе теснота, поэтому он переехал, и… — я пожал плечами и постарался выглядеть так, как Мёрфи, когда говорит о своих бывших. — Мы договаривались пересекаться раз-два в месяц, но он вечно увиливает под тем или иным предлогом. Он не хочет, чтобы его жизни мешала собака, ему дороже вот это, — я мотнул головой в сторону квартиры.
Девица огляделась по сторонам и вежливо кивнула.
— Славное местечко, — вряд ли мои слова ее убедили. Во всяком случае, не окончательно. Я буквально видел, как вертятся колесики у нее в голове, формулируя новые вопросы.
Меня спас Мыш. Он поднялся, подошел к двери и вопросительно посмотрел на копа.
— Господи, ну и махина, — сказала она и чуть отодвинулась от него.
— Да вы не бойтесь, он добряк, правда, — заверил я ее, потрепав Мыша по холке.
Мыш одарил ее белозубой ухмылкой, сел и подал ей лапу.
Она рассмеялась и пожала ее. Потом дала Мышу понюхать ладонь и погладила его.
— Да вы тоже умеете ладить с собаками, — заметил я.
— Я сейчас прохожу курс обучения для работы в подразделении К-9, — подтвердила она.
— Вы ему понравились, — сказал я. — Это необычно. Он обыкновенно побаивается чужих.
Она улыбнулась.
— О, мне кажется, собаки понимают, когда нравятся кому-то. Они умнее, чем люди считают.
— Видит Бог, иногда даже мне далеко до них, — я вздохнул. — А с какими породами вы там в К-9 работаете?
— Ну, это зависит от характера работы, — улыбнулась она и пустилась в подробное рассуждение об оптимальных для полицейской работы породах собак. Время от времени я задавал ей наводящие вопросы или просто кивал, а Мыш демонстрировал умение сидеть, лежать и перекатываться на спину. Ко времени, когда вернулся охранник с моим удостоверением и извиняющимся выражением лица, Мыш валялся на спине, выставив лапы вверх, а коп чесала ему пузо и рассказывала трогательные истории про встречи с бродячими собаками в детстве.
— Сэр, — заявил охранник, возвращая мне ключ и лицензию и стараясь делать при этом вид, будто он не избегает прикасаться ко мне. — Я приношу свои извинения за доставленные неудобства, но вы не проживаете в этом доме, а следовательно, должны были отметиться на входе — так положено.
— Очень на него похоже, — буркнул я. — Вечно он о таких вещах забывает. Наверное, мне стоило позвонить, убедиться, что он вам сказал.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Мне не хотелось вас беспокоить. Но до тех пор, пока у нас не будет письменного заявления от мистера Рейта, в котором он подтверждает ваше право на беспрепятственный вход в квартиру, я вынужден просить вас покинуть помещение. Я понимаю, это бумажная формальность, но боюсь, обойти это требование невозможно.
Я вздохнул.
— Этого можно было от него ожидать. Нет, я понимаю, сэр, вы просто выполняете свою работу. Позвольте мне только прогуляться в туалет, и я уйду.
— Не вижу возражений, — кивнул он. — А вы, мэм?
Коп оторвалась от Мыша и внимательно посмотрела на меня. Потом тоже кивнула, и они с охранником направились к лифту.
Я запустил Мыша обратно в квартиру, прикрыл дверь и прислушался. В целом свете не осталось для меня ничего, кроме звука и тишины.
— Вы уверены? — спрашивала коп у охранника.
— О, совершенно, — заверил он ее. — Томас вообще со странностями.
— Он водил сюда мужчин?
— Раз или два, — ответил тот. — Этот дылда новый, но ключ у него подлинный.
— Он мог его украсть, — возразила коп.
— Воришка-гей баскетбольного роста, идущий на дело с собакой? — удивился охранник. — Что ж, проверим на выходе, не выносит ли он холодильник. Если Рейт хватится чего-нибудь, мы наведем его на этого парня. Он снят у нас на видео, у нас есть копия его водительского удостоверения — никуда не денется, если то.
— Если они состоят в связи, — не успокаивалась коп, — чего же тогда этот ваш Рейт не внес своего дружка в список на вход?
— Вы ведь знаете этих голубых — они не от мира сего, — хмыкнул охранник. — Он только свою задницу прикрывал.
— Можно сказать, и так, — сказала девица.
Похоже, охранник не заметил иронии в ее голосе.
— В общем, так. Мы за ним присмотрим.
— Уж будьте добры, — попросила коп. — Мне все это не нравится, но если вы так уверены…
— Не хотелось, чтобы эти голубые устраивали скандал. Да и никому этого не хочется.
— Видит Бог, — нет, — без особого энтузиазма согласилась коп.
Я осторожно закрыл дверь до конца и повернулся к Мышу.
— Господи, благослови упертых.
Мыш удивленно склонил голову набок.
— Упертые видят нечто, о чем они подозревали — и сразу перестают замечать все остальное, будь оно хоть у них перед носом, — объяснил я ему. — Наверное, потому они и такие упертые.
Судя по невозмутимому виду Мыша, его это не слишком огорчило.
Я вернулся в оружейную, включил свет и уставился на пробковую доску с висевшими на ней картами, записками, фотографиями и схемами. Времени на то, чтобы разобраться во всем этом у меня не было.
Я закрыл глаза, убрал выстроенные у меня в мозгу барьеры (давненько я этого не делал) и послал в самые недра своего сознания короткую команду:
Запомни.
Я открыл глаза, подошел ближе к стене и внимательно отсканировал ее взглядом, не пытаясь вникнуть в содержание увиденного. Все это заняло не больше минуты. Покончив с этим, я выключил свет, забрал свои вещи и вышел.
При выходе из дома я задержался у столика охраны. Парень с извиняющимся лицом кивнул и дал рукой знак проходить. Мы с Мышом покинули в дом, ни на минуту не сомневаясь в своей гетеросексуальности.
А потом я сел в Жучка и отправился домой посоветоваться с падшим ангелом.
Глава ДЕВЯТАЯ
По дороге домой я купил гамбургеров — четыре штуки мне и четыре Мышу. Еще я купил луковых колечек, но Мыш не получил ни одной, потому что мой костюм высшей химической защиты находился в чистке.
Мистер же, как старший по званию, получил одно колечко. Он откусил кусочек, с минуту погонял остаток по полу кухни, а потом помурлыкал у двери, чтобы я выпустил его на вечерний променад.
Когда я покончил с ужином, было уже начало одиннадцатого, и я потешил себя мыслью, не отложить ли мне дальнейшие следственные действия до завтра. Что-то в последнее время ночные вахты даются мне немного труднее, чем в те славные времена, когда мне только-только исполнилось двадцать, и во мне бурлило то, что мой старый наставник Эбинизер МакКой называл «уксусом».