«Хорошие у тебя друзья, - задумчиво ответил врач, переворачивая какую-то бумажку. - Заботливые. Леонид, я покажу тебе кое-что», - доктор встал и протянул руку с МРТ-снимком так, чтобы его просвечивал свет из окна. Я наклонился вперёд — ничего не понятно, кляксы какие-то.
«Это мой мозг?»
«Да, - доктор взял ручку и провёл по одной части снимка. - Видишь, вот это большое пятно здесь?»
«Вижу», - я прищурился.
«Это глиобластома, это наиболее частая и наиболее агрессивная форма опухоли мозга», - доктор аккуратно положил снимок и посмотрел на меня.
«Опухоль? - я посмотрел на врача. - В смысле раковая?»
«Да, Леонид».
«Нет, - я улыбнулся, а доктор нахмурился. - Раковая опухоль? У меня? Да с чего бы? Мне всего двадцать лет».
«Она бывает у совершенно разных людей, причины появления не ясны».
«То есть вы хотите сказать, что у меня рак? И что я умру от рака?» - я не мог поверить. В голове словно была стена, которая не давала мне до конца понять, что происходит. Это все выглядело как идиотский розыгрыш. Мне было проще поверить, что пацаны спрятались где-то в шкафу и сейчас выскочат с камерой в руках и диким хохотом.
«Мне жаль, Леонид, но прогноз максимально неблагоприятный», - доктор медленно моргнул. Я опустил глаза — его рука с тонкими ловкими пальцами хирурга гладила мой снимок МРТ.
«Что это значит? Неужели нет никакого лечения? Должно же быть что-то?» - внутри начала подниматься волна паники.
«Есть химия и лучевая терапия. Они могли бы продлить срок жизни… - доктор вздохнул. - Но не на вашей стадии, уже нет. Мне правда очень жаль».
«То есть я умру?» - я ощутил, как ледяная волна страха начинает разливаться из груди, кончики пальцев замёрзли, я сжал их в кулаки.
«И сколько я …?»
«В лучшем случае еще около трёх месяцев, но резкие головные боли, спутанность сознания и тошнота будут усиливаться. Возможно, появятся и другие симптомы, - доктор смотрел на меня, его брови были напряжены и направлены к переносице. - Может быть, мне все же позвонить кому-нибудь из ваших друзей, чтобы они приехали за вами».
«Три месяца? Три… месяца?! - я смотрел на доктора во все глаза. И тут мою голову пронзила резкая стрела боли, я вскрикнул и схватился за волосы. - А-а-а… зараза…».
Когда застилающая весь мир и все мои мысли пелена боли утихла, я открыл глаза и поднял голову. Доктор присел рядом со мной, участливо заглядывая в глаза. Он явно не первый раз видел такое.
«Леонид? Как ты? - спокойно спросил он. - Я принесу тебе воды».
«Отступило… ужас… думал, в этот раз не выдержу, - ответил я, не узнав свой голос. Словно кто-то другой говорил вместо меня. - Спасибо, я наверное пойду домой».
«Леонид, подожди, пожалуйста, я принесу воды», - доктор подбадривающе сжал мое колено и скрылся в соседнем кабинете.
Я окончательно пришёл в себя и вздохнул. Что я здесь делаю? А что мне еще делать? Как теперь быть и что говорить людям? Что я скажу в университете? А нужен ли мне теперь этот университет?
Внутри меня поднялась волна паники и страха, я вскочил на ноги и быстро задышал. Мне казалось, что я сейчас задохнусь, кислорода не хватало. Я схватился рукой за куртку и рывком начал ее расстёгивать. В голове словно нарастал вихрь, я понял, что не могу больше оставаться здесь, в этом кабинете, в этой клинике. Я подошел к столу врача, взял бумаги с результатом обследования и затолкал в файл. Затем я опустил глаза на свой мобильный телефон, который лежал на полу перед столом, вероятно, я уронил его, когда случился приступ. Экран весело мелькал сообщениями, по моей коже побежали мурашки. Мои однокурсники, все эти люди. Какая вечеринка?! Такой я никому не нужен. Мой приступ может случится, где угодно. Пацаны уже видели, я до сих пор помню их испуганные лица. Мне осталось три месяца, да я уже ходячий труп, не иначе.
Через несколько секунд я бежал по коридору, мне нужно было вырваться на улицу, иначе я сойду с ума.
Мои мысли снова вернули меня на мост, уже было темно, воздух был пропитан тёплой влагой, снизу поднимался запах разогретого за день асфальта. Я смотрел на реку, она была спокойной, засыпающей. Волны светлыми всплесками показывались то там, то здесь. Я опустил взгляд на помятый файлик с документами. И снова вспомнил: я же уже почти мертвец. А боли будут усиливаться. В голове пронеслась мысль, которую я успел ухватить — я понял, что нужно сделать. Я быстро свернул документы в задний карман джинсов и положил обе руки на тёплые и мокрые перила моста. Затем я немного подтянулся, чтобы перекинуть ногу через ограждение и сел. Шум реки стало слышно гораздо лучше. Я перебросил вторую ногу и встал на небольшом каменном выступе, который был примерно тридцать сантиметров в ширину и тянулся вдоль всего ограждения. Продолжая держаться руками за перила, я немного навис над рекой. Вода под мостом бежала быстрее, или это мне казалось. Здесь было высоко, около семидесяти метров, под этим мостом могли проходить большие корабли. Достопримечательность города так сказать. Я мрачно хмыкнул. Мне было все равно. В голове пронеслись расчёты, если высота моста примерно семьдесят метров, а то и больше, моя масса при падении вырастет, скорость при падении будет примерно 100 км/ч, значит вероятность того, что я выживу, стремится к нулю. В груди плескалась боль, но в то же время появилось успокаивающее тепло. Я покончу с собой и не буду страдать от ожидания своей смерти, а также не буду мучиться от страшной боли. Ради чего мне мучиться, все равно мне конец, я просто перенесу его на по-раньше. Родных у меня нет, грустить и убиваться от горя никто не станет. Я набрал в грудь воздуха и отклонился еще сильнее. Я готов, скоро все закончится.