Заметив, что в нее не стреляют, и что стрелы летят в основном в Утку, не давая ему и носа высунуть из-за камня, Белая рискнула поднять голову. С пронзительными истошными воплями индейцы носились вокруг холма, изредка отвечая на панические и беспорядочные выстрелы до смерти перепуганных бледнолицых. С обнаженными торсами, с раскрашенными и, от того ужасными лицами, размахивая кто ружьями, кто томагавками, они, казалось, не обращали на эти выстрелы внимания. Взметались на скаку длинные косы, мускулистые бедра крепко сжимали лоснящиеся бока неоседланных лошадей, скалились в дьявольском веселье страшные лица. Это были Равнинные Волки.
- Дьявол вас всех раздери, проклятые дикари! - орал мексиканец из-за трупа коня, за которым укрывался от стрел и пуль. Не целясь, он судорожно палил, куда ни попадя.
- Сейчас вы у меня еще не так повизжите, получив порцию пуль в одно место, - цедил сквозь зубы Билл Утка, вгоняя патроны в ствол ружья. - Моего скальпа вам уж точно не заполучить.
А Белую не на шутку встревожило то, что краснокожие вдруг перестали отвечать на выстрелы, продолжая кружить вокруг холма с упорством голодных койотов. Билл Утка старательно прицелился из-за камня, от усердия высунув язык, и выстрелил. Ему удалось ранить одного дикаря и Белая видела, как тот, покачнувшись, схватился за плечо, но оставался в седле и, казалось, совсем позабыв про рану, поскакал дальше. Билл Утка вдруг опустил свой спенсер с таким видом, словно его осенило:
- Будь оно все проклято! Эй! - крикнул он в сторону мексиканца. - Прекрати палить, безмозглый гринго! Краснозадые дразнят нас. Лучше прибереги патроны, когда эти чертовы ублюдки начнут атаковать!
-- Похоже, ты прав, Билл! - ответили ему с другой стороны холма. - Но от мексиканца ответа не жди. Ты спохватился слишком поздно. Этот бешеный недоумок умудрился со страху всадить все патроны в белый свет. У меня самого их осталось всего три.
- Эй, гринго! - позвал Утка, не обращая внимания на слова говорившего. – Где твои пистолеты?
Мексиканец молчал и за него ответил все тот же голос третьего подельника:
- Больше не надейся на них, Билл! Не надейся...
- Я с тебя сам скальп сниму, приблудная ты шавка! - завизжал Билл Утка брызгая слюной. - Проклятый нечестивец!
Видимо, он уже в мыслях распрощался с жизнью, когда его блуждающий взор, остановился на распластанной на земле, неподалеку от него, девушке. Рядом с ней лежал, столь вожделенный, винчестер. Странно, когда лошади всех троих уже бездыханными тушами валялись на холме, ее лошадка стояла над нею целой и невредимой.
- У вас же в ружье полно патронов, мисс, - как можно любезнее оскалился Билл Утка. - Бросьте-ка мне его сейчас же.
- Не много ли вы просите у человека, которого минуту назад собирались прикончить? - Буркнула Белая, подтащив ружье поближе к себе.
- Сейчас же давай сюда винчестер, бестолковая дура! - заорал, потеряв терпение Билл Утка. - Иначе, мне точно придется прикончить тебя, чтобы взять его!
Из-за камня на него неожиданно выскочил индеец с зелено желтым лицом. Увы, поспешный выстрел Билла Утки, только заметившего врага, прошел впустую. Индеец ловко припал к земле, а когда Билл Утка принялся судорожно передергивать затвор, бросился на него. Выругавшись, бандит отбросил ружье и, вскочив, сшиб индейца с ног. С другой стороны холма послышался вопль, перешедший в визг, от которого у Белой все в душе перевернулось и словно от озноба, часто застучали зубы.
- Свиньи! - придушенно закричал, бившийся под индейцем, Билл Утка. - Они снимают с парней скальпы!
Преодолевая обморочное состояние, Белая встала на ноги, пытаясь поднять ослабевшими дрожащими руками, ружье и навести его на индейца, сидящего на Билле Утке, выдернувшего нож из-за поясной повязки. Молниеносным отработанным движением, он срезал скальп с бьющегося под ним бандита и, издав победный клич, поднял за волосы, окровавленный клок кожи над головой, все еще сидя на умирающем человеке. Не обращая внимание на направленное на него ружье, он встал, деловито прицепил свой страшный трофей к поясу и только потом посмотрел на Белую.