Я всхлипнула. От кислого запаха с примесью смолы мутило. Земля лезла в рот. Будто наяву мерещилась безносая слепая морда, которая склонялась к моему затылку.
Неужели… неужели все закончится сейчас?
От тошнотворной безысходности я завизжала – громко, истерически, рванулась вперед, пытаясь сбросить со спины мерзкую тварь.
Мысли путались.
«Уж лучше бы это был шакаи-ар… Он хотя бы симпатичный… И дались мне эти три попытки… Ясно же, что не смогла бы убежать. И больно бы не было…»
Внезапно раздался мерзкий хруст, и хватка ослабла. Я перекатилась на бок, а т’лар… мне мерещится или у него правда полголовы как ножом срезало?.. Т’лар рванулся за мной, мерзкими лапами цепляясь за волосы и воротник.
И когда шакаи-ар выхватил меня из цепких когтей, воротник остался у твари.
Вместе с кулоном и порванным шнурком.
Вырвавшийся на волю огонь с радостным гулом охватил нежить. Белый, жаркий… дарующий настоящее очищение. «Последнее очищение», как иронизировала мама. Элен…
Шакаи-ар задумчиво посмотрел на шестиметровую воронку. Перевел взгляд на меня.
– Неплохо. Стихия?
В ушах стоял легкий звон.
– Да. В чистом виде.
– Заклинание?
– Амулет. На крайний случай.
Бледные кисти по-хозяйски легли на плечи, заставляя податься вперед. Теперь-то я хорошенько разглядела его лицо. Белый огонь давал достаточно яркого света. Глаза у моего мучителя оказались ярко-синие, с вертикальными зрачками, но не мрачные, а неожиданно теплые, с серебряными искорками-отблесками. Нос – прямым, с едва заметной горбинкой. На тонких губах играла улыбка, и она была вовсе не зловещей… Подначивающей? Провоцирующей?
Голодной?
– А я похож на «крайний случай»? – произнес он медленно, и я почувствовала его дыхание на своих губах.
Сознание «поплыло».
– Н-нет… – Я, кажется, в полной мере осознала смысл выражения: «Пытаться собрать мозги в кучку». – Нет, – в этот раз вышло потверже, – у меня бы не получилось. Вы все время были или слишком далеко, или слишком близко. И вообще…
Он насмешливо посмотрел на меня, приопустив ресницы, слишком пушистые для парня:
– Что – вообще?
– Ну… одно дело – развоплотить духа. Этого, елового… Совсем другое – убить. Все равно кого. К тому же после… – Нейтральные синонимы к словам «пытки», «насилие» и «кровопускание» подбирались плохо. – …после вас я могла бы и выжить.
Шакаи-ар расхохотался. Беззлобно и ужасно обидно.
– Ты сама-то в это веришь? Святая наивность…
Огонь медленно опадал, и мне начинало казаться, что глаза шакаи-ар разгораются потусторонним сиянием. Это был просто оптический эффект, но такой… гипнотизирующий.
Как может нечто столь прекрасное быть опасным?
– Верю, – легко слетело с губ. – Шакаи-ар ведь не всегда убивают. У вас была холодная кожа – признак отсутствия голода. А потом… потом вы вернулись за мной, сражались с т’ларом…
Он расхохотался – опять искренне и открыто, совершенно по-мальчишески.
– Не хотел бросать добычу, – интимно пояснил он, резко оборвав смех. – Особенно такую… аппетитную.
– Аппетитную? – Я изо всех сил боролась с наваждением, но в голове уже появилась приятная легкость. – Ой, на вид о вкусе не судят… не знаете наверняка – лучше тогда не рисковать…
Безумно хотелось щелкнуть его по носу. И совсем он был не страшный, этот шакаи-ар… Немного походил на вампира из комикса… тем более что вампиры тоже кусаются… и тоже глотают кровь… правда, они ее пьют, а не тянут жизнь…
О боги, как все кружится…
– А я пока не знаю. Сейчас попробую и скажу. – Хитро прищурившись, он запрокинул мне голову и осторожно провел пальцем вдоль артерии. Плавно склонился вниз…
– Отойди от жертвы. По слову смотрителей!
Шакаи-ар ощутимо вздрогнул, но не сдвинулся с места, только сдавленно ругнулся. Я скосила глаза и…
Ненависть – яростная, замешанная на страхе и отвращении, вспыхнула в одно мгновение.
Смотрители.
Двое серых и один… ох, мамочки… белый. Маг. Он держал шакаи-ар – и меня тоже – на прицеле. Стрела, судя по характерному грейпфрутовому запаху, была смазана солнечным ядом.
Мой пленитель вздрогнул.
Ему сегодня определенно везло на редкие яды.
Шакаи-ар вызывал инстинктивный страх – «От худа не жди чуда»… но у меня в памяти почему-то вновь и вновь всплывала другая старая пословица: «Где беда, там и смотритель. А где смотритель, там еще две».
Инквизитор нетерпеливо дернул плечом, и это резкое движение словно выдернуло меня из полузабытья. Только вот никогда еще я не просыпалась из грезы в кошмар.