— Девочки, я вас так люблю! — едва сдерживая слезы, дрогнувшим голосом, произнесла я, утопая в их объятиях. — Вы такие красивые-красивые!
— Мы красивые? — наигранно возмутилась Тесса. — Черт, да ты просто, у меня словно нет!
— У меня есть, но только неприличные, — пожав плечами, поддержала Хлоя, и мы не сговариваясь засмеялись.
Бокалы сменяются один за другим, выжигая дискомфорт, расслабляя мышцы, вынуждая погрузиться в удивительный мир танца, четко соблюдая ритм. Я почувствовала, как на моей коже проступает испарина, а движения с каждой неумолимой секундой становятся все раскованнее. Жарко, мне было чертовски жарко и невероятно хорошо.
— Ох, мать моя женщина! — едва не сбивая меня с ног, восторженно запищала Тесс, насильно разворачивая мою голову, вынуждая проследить за ее взглядом.
— Девочки, кто-то провел ритуал и вызвал дьявола из преисподни? — взволнованно хихикнула Хлоя. — Как думаете, я достаточно нагрешила?
— Эй, дорогу имениннице, Макелла, — шутливо притормозила ее Тесса. — Кто это черт возьми?
— Я… я понятия не имею, — запинаясь, совсем неуверенно отозвалась, концентрируясь взглядом на молодом мужчине, о чем-то беседующим с моими родителями.
Он на голову был выше моего отца, грея в руке бокал с виски. Широкий разворот плеч и узкая талия, выдавали его атлетическую форму, которую совершенно не в силах был скрыть черный костюм и белая футболка, немного на выпуск. Это должно было придавать ему какую-то толику неряшливости, но явно не в его случае. Я даже смогла отметить его начищенные туфли и массивный циферблат часов на его руке, стоило ему лишь поднести бокал к своему рту.
— Если не хочешь, то и я могу, — демонстративно поправляя грудь, поиграв бровями, добавила Хлоя, а я пропустила мимо ушей все, что они наговорили, бесстыдно рассматривая незнакомца.
— Я тоже непротив с ним смочь, — вторила ей Тесса, склонив голову на бок, силясь оценить его с разных углов, а меня словно током прошибло.
Я не могла, просто не могла ошибиться. “Ты была в хлам” — шепнуло подсознание, но я отмахнулась от него как от назойливой мухи. Что за ложные обвинения? Это был он, тот самый вчерашний незнакомец, куривший возле моего дома. Кажется, я слишком долго сверлила его профиль недоверчивым взглядом, стараясь убить в себе последние остатки сомнений, когда он будто что-то почувствовал, развернулся, встречаясь со мной глазами и мир сузился до размера его зрачков.
Уголки его губ дрогнули и опустились вниз, прямой взгляд сузился, не предвещая ничего хорошего. В горле пересохло и я едва слышно прокашлялась, поперхнувшись собственной слюной. Неприятный холодок лизнул между обнаженных лопаток, подталкивая вперед, вызывая стайку обезумевших мурашек и я поежилась, ощущая, как участилось мое сердцебиением, словно что-то предчувствуя.
Шаг, за ним еще один и еще. В моих ушах белый шум и я едва держусь на ногах, приближаясь к тому, от кого у меня судорогой сводит внутренности. Еще никто и никогда не вызывал во мне столько противоречивых чувств, одним своим видом. А он… Я едва ли не ощущала горечь паники и страха на кончике своего языка, стыдливо признавая, как потеют мои ладошки. Этот странный незнакомец, которого еще вчера я окрестила жутко красивым. Охгосподибоже. Я готова повторить “красив” — этого недостаточно. Совсем ему не подходит. Тесс подобрала ему идеальное сравнение — дьявол из преисподни. С этим я бы с удовольствием согласилась, вот только внутри все сжалось и перевернулось, словно он пришел по мою душу.
— Изабель, доченька, настоящая красавица, — по-отцовски приобняв меня, проговорил папа, в то время как мама заправила пару выбившихся прядок волос в прическу.
Мои щеки зарделись и я отчетливо ощутила стыд, и потребность как можно скорее отсюда ретироваться. Чувства были такие, словно меня вновь поставили перед всеми родственниками на табуретку, вынуждая рассказываться десятки стихов им на радость, навсегда руша мою детскую психику. Ты больше не ребенок, тут же отозвалось мое подсознание. Ты можешь уйти. Ты могла бы уйти, но ты не хочешь. Это откровение бьет меня под дых, высасывая последние остатки кислорода, вынуждая замереть, как испуганного зверька, под его тяжестью его изучающего взгляда, обтекающего изгибы моего тела.
Он с интересом рассматривал меня, будто я книга, содержание которой он хочет понять, получая неистовое удовольствие от произведенного эффекта, едва сдерживая кривой оскал, искажающий уголки красивого рта.