Монарх обмакнул считыватель мыслей в источницу, вспомнил: «А министр здравоохранения эрграф Сфер? Тепловой червь»! На днях монарх Лю увидел в зеркале несколько седых мерцательных ресничек за ушными воронками и впал в неизъяснимую меланхолию. Обещал же господин Сфер за пять оборотов планеты Эрзи создать эликсир молодости и найти формулу бессмертия. «Всё дело в мозговых антипараллелях, — заявлял учёный, — изучаем, исследуем. Хотим избежать ошибок». Семь лет добровольцами ложились на предметное стеклышко растрового микроскопа тысячи лягуров, крю и миллионы аксиалов. Каков результат? Лягуры живут в тридцать раз дольше отпущенного срока. Крю молодеют на глазах. Аксиалы побили рекорды бессмертия. До высших существ, разумных эрзитрансов, мудрецы так и не дошли!?
— Симпозиумы у них, видите ли. Мол, судьбоносные решения должны непременно приниматься коллегиально! Государственные додики потрачены на ветер. Я уверен. Спокойствие, Лю! Не гневайся, нервные контуры быстро не восстанавливаются, — он почесал макушку левым хлопом, выискивая в памяти подходящую формулировку.
Белый вдох, чёрный выдох. Светает. Солнце Га Аль выглянуло из-за лесной кромки и зорко следило за Лю. Монарх утёр хлопом пот на затылке, ещё раз быстро обмакнул считыватель мыслей в несмываемую жидкость, — так необходимую в исключительно важных случаях, — и вывел на сенсоре аккуратные пиктографы:
«Указ. Мы, король Лю Додик Одиннадцатый, владелец всех земель государства Остидии и повелитель его жителей, сим указом распоряжаемся. Высечь стеблями хвостовика, вымоченными в калибриновой эссенции, министра финансов эргерцога Зави Раля! Подвергнуть остракизму министра здравоохранения эрграфа Сфера! Остальной кабинет министров утопить в озере Грёз! Привести в исполнение на закате сего дня и принародно.
Моё величество, король Остидии, Лю Додик Одиннадцатый.
Дата. Подпись. Государственная печать».
Монарх удовлетворительно хмыкнул, перечитал указ и сделал четыре фиброкопии. Оригинал спрятал в гравитационную ракушку для важных бумаг. Фиброкопии свернул в рулоны, запечатал в биатомные тубусы и отправил пневмопочтой доверенным лицам: эрканцлеру Крессу, государственному эрсекретарю Шперу, председателю исполнителей Руби и диракту умозрения Ут Кису. Государь обнял себя хлопами и, нервно подпрыгивая, стал мерить шагами кабинет. Делая от одной стены до другой десять прыжков, он поворачивал обратно. Наконец-то вспыхнули зелёные калибраторы — ответные сигналы доставки. Пиктограммы достигли адресатов успешно.
***
Сквозь шум ветра донёсся клёкот встревоженных архиптеров. В проёме дырчатого вентиля возникла чёрная грива странной птеры, и монарх увидел зеркальные маски, скрывающие истинные личины непрошеных гостей. Это была не крылатка, а махолёт, и он нёс троицу: пилота и двух пассажиров. Некто неизвестный отстегнул ремни и лихо забрался в дом:
— Попался, тиран! Трепещи же, Лю Додик Одиннадцатый! — громогласно зарычал агрессор.
— Кто вы?
— Мы борцы за свободу граждан Остидии. Мы несём права, равенство и братство всем эрзитрансам на планете. Долой самодержавие! — и нимало не смущаясь, обладатель зеркальной маски набросил сетку невидимости на правителя.
— Помогите! — закричал монарх изо всех сил. — Разбойники! Грабители! Эй, стража, помогии-ите!
Следующий разбойник перелез через дырчатый вентиль, усмехнулся и деловито заткнул ему кляпом рот. Первой на зов монарха Лю откликнулась фаворитка. Она вбежала в кабинет государя полусонная и полуголая, в одной интерметаллидной плёнке. Увидев целую шайку разбойников, она схватила тяжёлую источницу с несмываемой жидкостью и запустила её в «гривастую» птеру. Разводы чёрной жидкости неровными кляксами растеклись по белому фиброкомбезу напавшего. Главарь щёлкнул пальцами и что-то тихо скомандовал подельникам. Разбойники тотчас опутали лучевой сеткой любовницу короля, а листиком фиглярии заклеили ей рот. Чтобы не удрала, включили импульсное пси-поле. От страха фаворитка лишилась чувств. В таком виде её и застали прибежавшие вскоре комендант корпуса, стражники и вся королевская рать.
По закону жанра, заботливые спасатели и пользители закона, как всегда это бывает в таких случаях, тривиально опоздали. Монарха простыл след. Оторванные в борьбе от дырчатого вентиля волноводы сиротливо качались на ветру. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Красно-оранжевая жара пошла в атаку. Огненные стрелы раскалили добела микрорезонаторы винтового трека, ведущего из кабинета в нижнюю энерговарню, тиристоры шлюза, ведущего в пси-соннер, и диноды пневмопочтамера. Комендант корпуса, чертыхаясь и обжигаясь о наличники, закрыл дырочный вентиль, опустил железные горизонтали.
Сыщики взялись за дело. Давненько разжиревшие бездельники не занимались профессиональным трудом. Они скрупулезно, осматривая одну за другой вещи, перевернули личный кабинет и пси-соннер государя вверх дном, ища зацепки и улики. Напрасный труд, — почти ничего важного для следствия криминалисты не обнаружили, только обрывок оптической сетки-невидимки и несколько царапин на волноводах. Фаворитку, во избежание недовольства вышестоящего начальства, заподозрили в содействии преступникам, предъявили обвинение:
— Госпожа Мырмыра, вы арестованы! Сговор с разбойниками налицо, ваша одежда в несмываемой жидкости. Химический состав её никому не дозволено разглашать, тем более прикасаться к этому священному флокулу запрещается всем, кроме государя Лю Додика Одиннадцатого. Извините, госпожа Мырмыра, но поскольку ночное обмундирование облито сверхсекретной жидкостью, мы вынуждены принять меры.
— Какие же? — всхлипнула фаворитка, и красивые жёлтые глаза побурели от слёз.
— Как это ни выглядит жестоко, придется оное изъять.
Красавица разрыдалась, громко жалея и себя, и любовника, — но себя все-таки несколько больше, — ибо интерметаллидная плёнка, запятнанная каплями несмываемой жидкости, была несравнимо ближе к её пышному телу.
***
Когда забрезжил ранний рассвет, и красноокий Аль нарисовался на краю небесной чаши, прогоняя в черноту ночи белёсое свечение звёзд, в домашнем кристалле министра здравоохранения немилосердно зазвонили семь волнователей.
— Дорогой, пора вставать, завтрак стынет, — супруга эрграфа Сфера, не церемонясь, вылила декалитр с бодряще холодной водой на голову спящего.
— Ап-ап-апчхи! Я ведь могу и простудиться, — эрграф Сфер мгновенно сел в кровати и выпучил все четыре синих глаза. — Дай, термосушитель, Болла!
— Держи, — толстушка Болла, укутанная в тёплый скрин, насмешливо подала мужу дохлую крю.
— От неё пар валит, холодом веет!?
— Конечно же, я только что вынула крю из криостата. Ты, когда животное реанимируешь? Семь вращений Эрзи прошло, а любимый супруг ни за холодную воду, всегда занят! Теперь холодная вода у тебя есть. Не отвертишься! Твой симпозиум начнётся только через три эрсола, а заседание кабинета министров — ближе к полднику. Позавтракаешь и отвезёшь крю в суперсимматорий для грызунов. Да не перепутай адреса с лечебницей для пернатокопытных! Чего сидишь, дрожишь? Иди уж грейся в термоиндукторе, сегодня я сделала кислородный микс.
— Спасибо, Болла. Твоя любовь безмерна. Не спорю, по конституции жёны могут иметь равные права с мужьями, но в ваших интересах, милая эрграфиня, не пользоваться ими слишком часто, — выразил ожесточённое недовольство Сфер. — Отправь тогда, будь добра, твою питомицу в дорожный хладагент.
Эрграф Сфер потянулся, зевнул, натянул утренний балахон, чтобы не распространять по квартире ночные запахи, — он сильно потел во сне, — сунул ласты в мягкие ластозахваты и прошествовал к термоиндуктору.