Таррэ прищурил льдистые глаза:
– Значит, ты соврал, лорд, что этот жрец – твой брат?
На что получил ядовитое:
– А разве я когда-то говорил, что Саэтхиль мне мать?
– Вот эта женщина является матерью мальчика, – подлил масла в огонь Яррен.
– Это правда, жрица? – вперился в нее Таррэ.
– Да.
Таррэ раздраженно дернул белую прядь на виске.
– Но ведь… Яррен, если лорд только что признал брата, получается, что она – и его мать?
– Так и получается, – к моему удивлению, нагло соврал полукровка, о котором вейриэн только что говорил, что ему не свойственна прямая ложь. Мало ли кому что несвойственно, но случается. Вот только что за игру он ведет? Судя по тому, как улыбнулся и расслабился Наэриль, вчерашние враги как-то поняли друг друга.
– Да, – подтвердил белобрысый.
Таррэ был вне себя. Для вейриэна, да еще с такими ледяными глазами, он оказался невероятно эмоционален. Выродок какой-то, хоть и высший мастер.
– Это правда, жрица? – устроил он перекрестный допрос.
– Да, – улыбнулась синтка, переводя желтые, засветившиеся солнечным восторгом глаза с полусинта Наэриля на полуинсея Яррена. – Да, это правда.
Таррэ неожиданно расхохотался. Выглядело это чудовищно, как если бы заржал во всю пасть белый медведь.
– Вот ведь как! – резко оборвал он смех. – Провести меня решили? Как я мог забыть, что все, рожденные в синтском храме, считаются единокровными детьми Чаши Цветка, общими. И любая жрица может назвать любого ребенка своим. Все их храмовые мальчики – братья, все девочки – сестры. Родство Чаши!
– Вот именно. – Наэриль, закинув ногу на ногу, развалился в кресле и с улыбочкой преподнес ошеломительную гадость: – Потому заявляю официально, мастер Таррэ: все они – мои родственники и на всех, без единого исключения, распространяется покровительство духов рода Раэн, где бы они ни находились. И за каждого из них я вправе заступиться по законам Белых гор.
Вот так переворачиваются горы, сходят с орбит звезды, парии становятся аристократами.
Синтка, вскрикнув, упала в обморок. Точнее, она уже полулежала, потому просто обмякла, потеряв сознание, но быстро пришла в себя, едва Яррен прикоснулся к ее лбу. Женщина попыталась подползти к Наэрилю, но силы ее оставили, она остановилась и заплакала, закрыв лицо ладонями. Ее подняли, усадили, откуда-то появилась вода. Пока с ней возились, Таррэ орал:
– Что-о-о?! Скажи, что ты шутишь, Наэриль! Да как тебя духи дара речи не лишили, язык узлом не связали? Дьявол, на тебе же браслеты… Воспользовался, м-мать бездны! Еще один умник! Точно, хуже даже Яррена! Полукровки, чтоб вас. Ничего святого! Неужели ты не понимаешь, что ты принял и ответственность за них? Не зная, что там творится в их тайных норах! А о себе подумал? Да тебя в кланах обзовут синтским лордом, держателем подгорных борделей! – Вейриэны придержали рванувшегося в бешенстве Наэриля, а Таррэ обратил пылающий белыми солнцами взор на меня. – Дигеро, ты, как единственный тут разумный риэн, скажи ему, что он не прав.
Я едва не рассмеялся: так белобрысый меня и послушает. Дипломатично заметил:
– Не вижу ничего противоправного в поступке лорда. А вот указывать, кого ему принимать в семью, никто не имеет права.
– И ты туда же! – с горечью укорил вейриэн. – Ошибаешься, законник ты наш. Есть одно исключение. Темного никто не имеет права не то что усыновить – в дом впустить без нашего контроля, пока его темная кровь не очищена стражами Белогорья.
– Ну так в чем дело, высший мастер? – поднял бровь холеный белобрысый красавчик. – Ты – здесь. Контроль обеспечишь.
– Скажи, что ты пошутил, лорд, – снова накинулся на него Таррэ. – Скажи, и забудем это недоразумение. В конце концов, я не верю, что это ты применил темную магию. Не настолько ты прогнил. И нашли мы тех двух девушек, с которыми ты провел полночи. Их показания можно трактовать в твою пользу. Откажись от опрометчивых слов. Мы их не слышали. Духи рода Раэн – тем более.
Наэриль, сложив руки на груди, отрицательно качнул головой и ехидно заметил:
– Духи как раз слышали. Только возразить не могли. На мне же браслеты.
Вейриэн прессовал ему мозги еще минут пять, потом, устав метать молнии из глаз и изливать гнев на его голову, налетел на другую жертву:
– Безумцы! Все сегодня свихнулись! Но ты-то, Яррен, ты! Где твой хваленый ум? Это ведь ты ловко ему подыграл! Солгал, не соврамши. Ты удивил меня!
– Первый раз, что ли? – отозвался тот с непробиваемой невозмутимостью.
– Ты хоть понимаешь, как это все воспримут горы? Страшно представить! М-мать бездны! Мы сейчас даже этих двух парий, подозреваемых в темной магии, допросить не сможем без согласия духов! Зачем и браслеты на лорда было цеплять, если их все равно придется снять, чтобы получить согласие?