“Отменить,” — уверенно сказала Сестрица. Увидев обеспокоенную голову, она почему-то почувствовала себя намного лучше. Она решила, что единственный выход из создавшейся ситуации - это не показывать этой несчастной штуковине, что она ее боится; даже более того. Ее просто не следовало бояться. В конце концов, это лишь штуковина, а она — это…
Мышь. Ну, мышь-то только временно. В первый и последний раз. Даже если она в данный момент и являлась мышью, то это все равно на несколько десятков эволюционных ступеней выше, чем лист посеребренного стекла в гипсовой раме.
“Зеркало,” - сказала она спокойно, “слушай меня. Я хочу, чтобы ты…”
“Непрвильная команда или имя …”
“Заткнись,” - сказала она, и ее не удивило, что голова резко замолчала. “Я хочу чтобы ты нас превратило обратно в людей. Сейчас же.”
“Сестрица,” - отчаянно зашипел первый мышонок, — “ты кто такая, чтобы…?” Не успев окончить предложения, он перестал быть мышью. Он превратился в подростка, одетого в футболку и джинсы, и, к своему удивлению сидящего на черезчур узкой каминной полке. Он соскользнул и приземлился на пол.
“Ой,” - сказал его младший брат, — “Дамиен, ты уселся мне на ногу.”
Три бывших мышонка выпутались и, разобравшись в том, где его ноги и руки, Дамиен накинулся на свою сестру.
“Какого черта ты это сделала?” - закричал он.
“С меня хватит,” — ответила его сестра. “Зеркало, преврати Дамиена обратно в мышь. Он недостоин быть человеком.”
“Сестрица…,” — мышонок, мимолетно побывший Дамиеном, приземлился на спину, повертелся, попытался найти опору и был поднят в воздух и бесцеремонно кинут в карман Сестрициной кофты. Второй ее брат взглянул на нее со смесью ужаса и уважения и мудро промолчал.
“Итак,” - сказала она. “Теперь, по крайней мере, я в состоянии думать. Ненавижу мышей,” — добавила она, слегка вздрогнув. В ее кармане что-то закопошилось и пискнуло. “Поэтому я рада,” — продолжила она, — “что у нас есть кошка.”
Копошащийся объект внезапно затих. Она дружески погладила его и повернулась обратно к экрану.
“Итак,” - сказала она. “Зеркало, ты еще там?”
Голова кивнула. Сестрица заметила, что смотрела она странно; как будто ей не случалось раньше видеть, как кто-то в порыве плохого настроения превращал брата в мышь. Было, впрочем, в ее глазах и что-то помимо удивления; сестрица испытующе посмотрела на голову и поняла, что это было.
Уважение.
“А,” - сказала она себе, — “теперь дело пойдет.” Она вдохнула и постаралась расслабиться, позволяя страху и напряжению растаять, как мороженному в сломанном вафельном стаканчике. Владение ситуацией. Контроль. Теперь ты сможешь делать, все что захочешь.
“Зеркало,” - сказала она, — “для начала, я хочу миллион фунтов. Дальше, я хочу большой дом в Малибу и еще один а Челси, и лыжный домик в Швейцарии, и Порше с личным номером и …”
Она замерла; кто-то шел сюда. Ее брат Дамиен пискнул, выскочил из ее кармана и забрался под стол в интерфэйс, непонятный клубок технологии, который наколдовал ее второй брат Карл, чтобы доставить их сюда. Он проскользнул как намасленный уж через хорошо смазанную почтовую щель, но, к сожалению, будучи парнем неуклюжим, он зацепил кончиком хвоста краешек двери…
“Обожемойнет!” — заорал Карл в то время, как дверь захлопнулась.
“Тихо,” - ожесточенно зашипела Сестрица.
“Но он закрыл дверь!” — провыл Карл. “Без нее нам назад дороги нет. Он там в безопасности по другую сторону, а мы застряли здесь.”
“То есть как это застряли…?” - Сестрица запнулась. К сожалению слова “назад дороги нет” нельзя было назвать расплывчатыми. Ты имеешь ввиду, высажены, как на необитаемый остров?”
“Да.”
Она отчаянно огляделась в поисках другого выхода; если не из этой сумасшедшей истории, так хотя бы из комнаты, пока кто-то не пришел. Не в окно; это ведь замок, стало быть окно означает долгий полет в загнивший ров, и это — если повезет. Только одна дверь. Некуда бежать и негде прятаться. Ох…
“Зеркало,” - сказала она, — “Спрячь меня, быстро.”
Голова взглянула на нее, и в ее глазах было столько презрения, что странице обзора литературы в газете “Гардиан” его хватило бы на год. “Неправильная команда или имя файла,” — пренебрежительно проговорила она. “Пожалуйста, попытайтесь снова.”
“Зеркало,” - повторила она мольбу, но лицо исчезло и на его месте оказался узор медленно вращающихся геометрических узоров, тот , от которого кружится голова, если на него долго смотреть. Всхлипывая, она отодвинула занавеску от стены и нырнула за нее в тот самый момент, когда дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Злая Царица с фонарем в одной руке и тяжелой сковородкой в другой. Она медленно и осторожно окинула взглядом комнату и принюхалась.