- Люди вообще состоят из парадоксов. Я, например, тебя тоже раньше не представлял в таком амплуа, в каком ты сейчас оказался.
- Да, уж, и не говори...
Звонит телефон. Маркони откладывает бутерброд и берет трубку:
- Да? Кто? А, привет, привет. Да, он как раз у меня. Адрес мой помнишь? А где ты мой телефон нашел? А, в справочнике... Ну отлично, ждем.
Он садится обратно к столу:
- Твой напарник звонил. Ему не терпится поговорить.
- Какой еще мой напарник?
- Да с которым вы ночью громили потайную пещеру.
- Саша? И ты его пригласил?
- Да, через полчаса он обещал уже быть тут.
Дожевывая хлеб с маслом, мы дожидаемся студента. Я сижу и вспоминаю, какую поддержку он мне оказал в тоннеле. Когда Маркони впускает Александра к себе в квартиру, я встаю, чтобы пожать ему руку:
- Привет! Угадай, где я сегодня ночевал?
- И где же?
Маркони с ехидной улыбочкой вставляет:
- После очередной вылазки в подземелье наш друг оказался за ржавой тюремной решеткой. И он, представь, всю ночь не смыкал глаз, отгоняя крыс и вурдалаков.
- Неужели?
Я машу рукой на архитектора:
- Не слушай его. Он просто завидует.
- Да уж, есть чему завидовать, ночевке в полиции!
Студент поднимает брови:
- Ого, за что это тебя угораздило?
- Помнишь, я рассказывал, что будут снова гонки, как бы финал?
- Ага.
- Ну вот, он и был. Лиана пришла первой...
- Прилетела, - вворачивает Маркони.
- Ну да, победила с помощью этой нашей штуковины. И тут нагрянули полицейские. Меня забрали в участок, но утром отпустили. Вот такие дела.
Студент морщит лоб:
- Погоди-ка, погоди. Что значит прилетела с помощью штуковины?
Маркони поворачивается ко мне:
- Он же все проспал, помнишь?
Я рассказываю изумленному студенту о наших с архитектором ночных опытах с летающей мебелью и о гондоле, поднявшейся из воды. И о Лиане, которая победила, а потом была похищена. Он говорит:
- Дайте посмотреть, как это работает!
- А вот это пока не получится. "Браслет" у Лианы, а второй прибор в гондоле, под лавкой. Даже, наверное, не у Лианы, ее же похитили, а артефакт у нее не нашли. Мне этот парень велел "принести обе вещи".
Студент минуту обдумывает услышанное, потом говорит:
- То есть, тебе сказали сегодня ночью все вернуть, а у нас ничего нет? И что ты будешь теперь делать?
Маркони вдруг спрашивает:
- Давид, а как эти люди вообще узнали, что ты тут замешан? Они же тебя не видели, ты говорил? Им что, твоя Лиана все про тебя рассказала?
В полном смятении чувств я перебираю в голове все возможные варианты того, откуда им стало известно про меня и про мои "подвиги". Не найдя сколько-нибудь удовлетворительного ответа, я спрашиваю друзей:
- Слушайте, мне кто-нибудь из вас может помочь сегодня? Я понимаю, что это еще одна авантюра...
Архитектор чешет в затылке:
- Говоришь, у него был пистолет... Может, все-таки через полицию?
- Да я сам думаю об этом. Правда, неизвестно, какие еще у них есть фокусы в запасе, уйдут сквозь стену, ищи их потом...
Студент кашлянул, потом говорит нам:
- Предлагаю сначала проверить в гондоле, может артефакты там по-прежнему лежат. Если так и есть, то просто обменяем их на Лиану, а потом сообщим в полицию. А?
Маркони отвечает:
- Логично. Надо бы в док съездить.
Вдруг он встает и быстро поднимается на второй этаж своей башенки по винтовой лестнице. Минут пять его нет, потом он, грохоча железными ступенями, довольный, возвращается обратно к нам, размахивая какой-то небольшой карточкой:
- Вот! Что бы вы без меня делали! А? Служебный пропуск! Еще с тех времен, когда я станции декорировал. Просрочен, конечно, но это ладно, как-нибудь... Какой номер гондолы, говоришь?
Вскоре Маркони уходит. Студент, постояв перед книжными полками, достает оттуда альбом "Архитектура Флоренции" и садится в кресло, которое еще полтора дня назад выделывало кульбиты в воздухе. Я возбужденно хожу по небольшой комнате, безумно переживая за Лиану и лихорадочно перебирая в уме способы, которыми можно ее освободить. Примерно через полчаса студенту надоедает альбом, он встает размять ноги, а я сажусь на его место и беру книгу. Листаю, и случайно открываю разворот, на котором крупным планом сфотографирована скульптура святой с собора Санта-Мария-дель-Фьоре. Я вздрагиваю: со страницы как будто смотрит Лиана. Те же волнистые волосы, тонкие черты, большие глаза, которые задумчиво смотрят вниз, на землю... Что сейчас с ней? Где она и что чувствует, находясь у этих негодяев?
Мы со студентом проводим еще час или два в променадах по комнате и в изучении книжек архитектора. Наконец за дверью раздаются шаги, и в квартиру входит запыхавшийся и улыбающийся Маркони. Еще не закрыв за собой дверь, он поднимает руку с сумкой, той самой, что он давал мне для артефактов, и говорит: