Голан, проявив патриотизм, спросил:
— А что, дома вы всего этого не ощущаете?
— Там немножко сложнее, — хохотнул Салаба. — Разве вы не знаете старую народную мудрость? Когда собираются три чеха, один из них обязательно полицейский...
Бедняге было невдомек, до какой степени он сейчас был близок к истине. Градеца их диалог развлекал, несмотря на всю серьезность стоящей перед ним задачи. И дело не только в этом — информация, которую он получал от соседей, становилась все интереснее. Салаба сказал Голану:
— ...Пока не забыл, насчет западных марок. Как только появится пан Хэкл, мы обо всем договоримся, дадим ему свои кроны...
— У меня с собой вообще нет чехословацких денег, — испугался Голан.
Салаба только фыркнул от такой наивности:
— Это и так ясно! Подпишите небольшую расписку, подтверждение, что вы ему в Праге положите на банковский счет под номером таким-то, он вам скажет, столько-то и столько, а он вам эту сумму моментально выдаст в марках.
Голана такой вариант, разумеется, очень привлекал, хотя душу одолевали сомнения и страхи.
— Пан Салаба, я вижу, вы это хорошо придумали, но мне бы не хотелось влипнуть в какую-нибудь историю. У меня это все сложнее, чем у вас. Дело в том, что я журналист, корреспондент нашего телевидения, я здесь как официальный представитель и решительно не могу брать какие-либо обязательства, поймите меня правильно...
Доктор Салаба пришел в негодование:
— Я вам так скажу: оставьте политику в покое! Кто здесь говорит о каких-то обязательствах? Пан Хэкл абсолютно корректный торговец, не имеющий ничего общего с политикой. Он длительное время жил в Праге, полюбил нас, чехов, так, что завел себе подругу-чешку, вы ее увидите. Он всегда мне говорит: «Сам не пойму, пан Салаба, почему я с вами, чехами, так сентиментален».
Градец рад был послушать и дальше любопытные рассуждения пана Салабы, если бы сзади него вдруг не прозвучало:
— Идемте, у меня есть прелестные фотографии. Понимаете? Секс настоящий, очень пикантные...
Градец встал и пошел следом за Броневским. Он еще услышал, как пан Салаба бодро заметил Голану:
— Видите, подобные вещи этот датчанин понимает. Одним словом, датчане порядочные свиньи!
У Броневского все выглядело так, как и за кулисами любого салона мод: вешалки с рядами приготовленных туалетов, зеркала, столики с гримом, типичный женский беспорядок, второпях разбросанные сумки, туфли, черные чулки, бюстгальтеры и пояса для чулок. В темном углу за ширмой у Броневского была маленькая фотолаборатория с увеличителем, бачком для проявления пленок и сохнущими на веревках негативами. Он провел сюда Ирку Градеца через маленькую дверь за стойкой бара и по-польски спросил:
— Кто тебе дал этот пароль?
— Друг.
— Чего хочешь?
Градец с опаской оглянулся:
— Не выйти ли нам лучше на улицу?
Броневский угрюмо ответил:
— Нет, здесь безопаснее. Здесь на тебя никто не обратит внимания. Все привыкли, что я сюда вожу клиентов. — До Броневского дошло, чего может опасаться Градец, поэтому он с усмешкой его успокоил: — Можешь тут без опаски говорить обо всем. Здесь нет никаких подслушивающих устройств, никаких чужих ушей. Чтобы тебе было спокойнее, можем включить вот это... — Он повернул выключатель висящего на стене театрального репродуктора, и в лабораторию ворвался шум, музыка и рев из бара.
Градец еще минуту колебался, потом шепотом произнес:
— Речь идет о некоторых списках.
— О каких?
— О тех, что у Хэкла наверху в сейфе.
— Что там такое?
— Не знаю, — искренне признался Градец. — Хэкл привез их из Лондона.
— От офицеров английской секретной службы?
— Видимо.
— И что ты теперь хочешь от меня? — холодно и враждебно спросил Броневский.
— Можешь ты мне их переснять? Конечно, чтобы никто этого не заметил.
Броневский вскочил:
— Ты с ума сошел?! Я себе не враг, а это ведь пахнет могилой. Если уж на то пошло, скажи, как я до них доберусь?
— Я принес тебе ключи от сейфа, — ответил Градец. — Вот они!
Он вынул из кармана коробочку с двумя ключами, еще поблескивающими свежеобработанным металлом, и положил ее перед Збышеком на стол. Броневский, однако, к ключам не притронулся, лишь хмуро смотрел на них. Градец вынул из кармана миниатюрный фотоаппарат:
— И еще возьмешь вот эту игрушку. Обладает исключительной светосилой. Для освещения достаточно настольной лампы или карманного фонаря. Так как? Сделаешь? — Градец положил перед Броневским пачку банкнотов. — Получишь хорошие деньги, а это задаток. И то твое дело с Польшей... будет урегулировано!