— Но ведь было не так! Каким образом они так быстро обо всем узнали?
— Значит, имеют здесь хороших информаторов.
— А стоило ли им из-за этого парня разворачивать такую кампанию?
Калина бесстрастно, по-деловому констатировал:
— Стоило. Я думаю, нам следует кое-что рассказать тебе о нем. Пойдем с нами, сейчас Житный покажет, кого ты, собственно, арестовал.
Они прошли в техническое помещение, оборудованное магнитофонами и проекторами. Один из техников затемнил окна, раскрыл экран и по указанию майора Житного включил проектор.
Земан был здесь не впервые. Всякий раз он узнавал тут многие удивительные тайны, скрытые от глаз и слуха обычного человека. Вот и эти документальные кадры, которые демонстрировали сейчас Земану, представляли для него несомненный интерес. Отдельные кадры Житный комментировал.
...По пражской улице идет стройный молодой человек, ничем особенно не отличающийся от остальных прохожих. Он одет в светлые модные брюки, белую рубашку с открытым воротом и легкий светлый спортивный пуловер...
Житный представил его:
— Это пан Пертольд Штайн, известный среди друзей под именем Перри. Он прибыл в Прагу в качестве атташе по культуре вскоре после таинственной гибели двух резидентов операции «Белые линии» — Арнольда Хэкла и Иво Голана. Пан Перри Штайн принял после них эту эстафету.
...Мужчина на экране подходит к стоящему у тротуара спортивному автомобилю, где сидит какая-то женщина. Он улыбается ей, здоровается, садится в машину, и они отъезжают...
Кадры со спортивной машиной чередуются с кадрами с каким-то пражским жилым домом в стиле модерн; камера движется к окну наверху, под самой крышей, потом на подъезд, на окружающие дома, чтобы дать, по-видимому, информацию о местоположении дома по отношению к остальным домам, главным образом по отношению к импозантному строению старого Дома культуры...
Из темноты раздался голос Житного:
— У него частная квартира в центре Праги, рядом с Домом культуры. Выгодная стратегическая позиция. Недавно в этом доме проходил съезд союза работников искусств. У пана Штайна была оборудована прямая связь из зала непосредственно с его квартирой. Он имел возможность вместе с западными журналистами, которых он пригласил к себе, с комфортом следить за заседаниями съезда, а также с помощью телефона в некоторой степени управлять и направлять дискуссии на них.
...Камера теперь следует за автомобилем Штайна по пражским улицам. Машина останавливается перед домом. Пан Штайн открывает дверцу и галантно помогает женщине выйти...
И только теперь Земан увидел, что это Дагмар Неблехова.
Житный прокомментировал:
— Штайн собирает в своей квартире представителей чешской интеллигенции, проводит с ними дискуссии об искусстве, о мировой литературе, о культурной политике. Это его постоянные гости: пани редактор Дагмар Неблехова... историк в области литературы, профессор университета Арношт Голы... секретарь союза работников искусств Людвик Ланда... и Павел Данеш!
...На экране появляется другой автомобиль, из которого выходят профессор Голы и Людвик Ланда. Занятые разговором, они сразу же входят в дом. Потом по тротуару торопливо проходит Павел Данеш. Оглядевшись, не следит ли кто за ним, он быстро проскальзывает в дверь...
Фильм закончился. Житный заметил:
— Больше на кинопленку заснять ничего не удалось. Теперь увидишь только несколько плохих снимков, сделанных с помощью телеобъектива через двойное окно. Но зато услышишь кое-что. — Он приказал технику: — Диа и магнитофон!
На экране появились не очень качественные диапозитивы, на которых Земан увидел сидящих в различных позах и занятых дискуссией Перри Штайна, Неблехову, Данеша, Голы, Ланду и какого-то еще мужчину в клетчатом пиджаке, лица которого ни на одном кадре не было видно. Они уютно расположились вокруг горящего камина, держа в руках рюмки. Из магнитофона, который включил техник, тем временем раздавались их голоса:
— ...Итак, вопрос такой — не следует ли основать какую-нибудь новую партию? Необходимо, чтобы она носила антикоммунистический характер...
Житный представил говорящего:
— Это Павел Данеш.
— ...и канализировала сопротивление существующим партиям.
— Разумеется, нельзя тянуть дело с партией беспартийных, назовем ее, чтобы это не звучало так дико, скажем, «клубом активных беспартийных». Туда пошли бы и католики, в этом нет сомнения, они бы считали, что будут ведущей силой, что это их партия...
Житный тихо пояснил:
— Это говорит профессор Голы.