Похоже, показ коллекции Версаче преобразил Милан. Я словно попадаю на проводимую в бешеном темпе телевикторину, где мне на миг показывают из самых разных углов карточки со словами и числами, а я должен все их запомнить. Ощущение это только усиливается, когда я вижу в «Четырех временах» входящего в ресторан Джорджио Армани, куда более крепенького, чем я ожидал, человека, заметно выделяющегося из группы окружающих его людей. Я стою в фойе, читая на экранчике телефона текстовое сообщение Биби, и через две минуты вижу редактора отдела мод «Таймс», диджея Голди и пару английских моделей — и в голове моей становится пусто, я не могу припомнить их имен. Такое впечатление, что отключился сопровождающий показ карточек звуковой сигнал, а взамен него пришло ощущение паники — я ничего не могу вспомнить, ничего не знаю. Да еще и манекенщицы ведут себя так, словно мы с ними знакомы: оборачиваются, улыбаются и говорят: «Хай», отчего мне становится совсем хреново. Потыкав пальцем в кнопки мобильника, я узнаю, что планы Биби изменились. Мы должны встретиться в другом отеле, в «Принчипа ди Савойя».
Выглядываю на улицу — град еще усилился, летящие льдинки посверкивают в свете фонарей, о том, чтобы идти куда-то пешком, нечего и думать. Пытаюсь припомнить, как выглядит карта метро, и тут рядом со мной обнаруживается Фрэд. На нем старомодный вечерний костюм, двубортный, с широкими лацканами и обшитыми шелком пуговицами. Он явно куда-то собрался — не знаю, впрочем, куда этим вечером положено являться в галстуке-бабочке. Надеюсь, меня там не ждут. Впервые за целую неделю я ощущаю себя уютно в том, что на мне надето: в пиджачной паре, которую Биби выцыганила для меня у «Прада». Она накинула ее поверх спинки кресла в своем номере, чтобы иметь возможность, вернувшись туда позапрошлой ночью, небрежно осведомиться: «Ой, а это что?»
— Неплохо ты поработал с Луизой, — говорит Фрэд.
— Что?
— Аманда выступит у Осано. Теперь уж наверняка. Все трое выступят.
Он вглядывается в кого-то через фойе, и меня охватывает мгновенный страх — это Луиза; мне все время кажется, что она где-то рядом. Впрочем, проследив за его взглядом, я понимаю: Фрэд изучает компанию мужчин и женщин, похоже, направляющихся на тот же прием, что и он.
На ходу Фрэд сообщает:
— Агентство, потерявшее твою сестру, теперь локти себе кусает. По мне, в ней есть настоящий класс. — Фрэд произносит это тоном гурмана, только что попробовавшего незнакомое блюдо.
Ответить мне нечего. Однако у меня возникает желание поцапаться с ним.
— Ты знаешь наших моделей и думаешь, будто шоу у нас в кармане? А наряды, над которыми мы работаем, ты видел?
Фрэд обращает ко мне лицо.
— Это будет шоу Осано, — отвечает он совсем просто.
— По-твоему, это знак качества?
Фрэд поднимает вверх указательный палец.
— Вот этого я больше слышать не хотел бы, особенно на людях. — Он обнимает меня за плечо, чтобы прошептать мне на ухо: — Я знаю, Джейми, тебе приходится выбиваться из сил. Мы все тебе благодарны. Но изменить Осано за одну неделю невозможно. А значит, надо делать то, что нам по силам, и стараться, чтобы его имя не умерло в сознании публики, пока мы занимаемся долгосрочным планированием.
— Ты полагаешь, что останешься с ним надолго? — Я все еще на грани срыва.