В один из вечеров этого 'активного отдыха в Баффало' в номер гостиницы проник улыбающийся до ушей Луиджи Мортано, вместе с запиской от своего Дона. Первым делом, сходили с ним в ближайший бар, и отметили возвращение Чикагской знаменитости из плена. Потом наступило время расспросов. Павла рассказала подробности о 'Мышином ракетном рейсе', и общими словами осветила реалии плена (польские приключения уже были многим известны и уточнений не требовали). Луиджи рассказал о Греции, Сицилии, и России, а также об освобождении узников Устики и Неаполя, немного смущаясь от восторженных замечаний своего бывшего командира по парашютным учениям в Лэнсинге. Восхищение Павлы было самым искренним.
'Не, ну какие же они молодцы! Это ж получается, 'война наоборот' - сейчас не итальянские диверсанты в Черном море резвятся, а наши в Средиземном. Да и эфиопы вон, в стороне не стоят, тоже красавчики. Эх! Жаль, я тут надолго застряла, а то не удержалась бы, и в Грецию! Кстати, не про них ли мне во сне СМС-ку прислали? Мдяя. И что бы это значило?'.
В номере гостиницы соратники осушили еще по паре бокалов, и распрощались. Павла открыла глянцевый конверт из плотной бумаги без марок и подписей. В письме Джозеф Валлонэ радовался возвращению в штаты своего молодого знакомого. Приглашал отдохнуть в Милуоки, и ненавязчиво намекал, что был бы крайне заинтересован в его участии в делах Семьи, которые уже и так идут неплохо. По договоренности, на следующий день для беседы к сеньору Моровски должен был заехать правая рука Дона Валлонэ Джон Аллитто. Сразу после очередных мероприятий 'Лиги' встреча с каподрежиме состоялась точно по расписанию. Павла попросила передать сеньору Валлонэ свою искреннюю благодарность за заботу, рассказала о планах по военной переподготовке, и вежливо отказалась от озвученных приглашений. И тут же предложила гангстеру небольшой гешефт.
-- Сеньор Аллиотто, не могли бы вы оказать приватную помощь мне и моим друзьям в повышении рентабельности их бизнеса?
-- А какая помощь вас интересует, сеньор Моровски?
-- Мои друзья готовятся организовать конструирование и производство сложного оборудования для Авиакорпуса. Жаль, только, что многое защищено действующими патентами, и потому разработка новых совершенных приборов сопряжена с большими тратами. В первую очередь, друзей интересуют новинки электротехнического и электромеханического оснащения боевых самолетов. Взгляните, вот краткий список.
-- Хм. Радиополукомпас Бендикс (модель этого или прошлого года). Бомбовый прицел 'Norden' или другая новая модель. А что такое электромеханический баллистический вычислитель Bell?
'Я конечно, сейчас здорово подставляюсь, но вот эти гангстеры вроде не должны меня выдать. Судя по рассказу Мортано, у них самих уже сильно в пуху носовой обтекатель. И если бы ФБР ловило блох, то уже давно просекло бы, что контрабанда идет в Союз косяками...'.
-- Это такое специальное устройство, сеньор Аллиотто. Я уверен, у вас найдутся знакомые, которые могли бы квалифицировано осветить специфику этого оборудования. Конечно, было бы хорошо выкупить лицензии. Но их вроде бы пока не продают, из-за этого производство моих друзей не получает тех прибылей, на которые оно рассчитано. Они рассчитывают получить образцы оборудования для копирования, но и техническая документация их тоже устроит. Если бы обширные связи вашей Семьи можно было очень аккуратно задействовать в этом вопросе, то участие в прибылях могло бы оказаться интересным Дону Валлонэ. Естественно, ваша и моя безопасность и инкогнито стоят на первом месте, ведь деловые войны дело не предсказуемое, а неоправданный риск никому не нужен...
-- Гм. Хорошо, сеньор Моровски, я передам Дону Джозефу ваши вопросы. Может быть, у вас есть какие-либо другие пожелания?
Павла пожелала посетить заведения, где играют негритянский джаз, и вот эту услугу получила бесплатно уже через день. А на завтра, закончились сборы юношей, и до посещения подаренного ей Валлонэ музыкального шоу, следующим номером программы, она себе наметила поездку на могилу Йоганна. На кладбище в Чикаго играть скорбь нужно было всерьез, несмотря на тот 'фарс с новым отцом', который устроили ей немцы в Баварии.
Скромный букетик лег у подножия креста, минута молчания. Рюмка виски с куском хлеба. Кем бы ни был, похороненный в этой могиле человек, нужно было отдать ему последний долг. И в качестве утешения следующем пунктом программы разведчика ждала музыка. В чикагском зале 'Широкая Терраса' Эрл Хайнс со своим оркестром покорял гостей фантастически красивым исполнением. Павла уже совсем размякла от любимого с детства джаза, но тут ее взгляд зацепился за лицо чернокожего мужчины, стоя аплодирующего завершению очередной композиции. Мужчина улыбаясь подошел к сцене, и обменялся рукопожатием с несколькими музыкантами.
'Мать в детсад! Паша, тебе снова черти ворожат. Это, пожалуй, единственный негр на всем белом свете, которым я еще там в своем далеком пионерском детстве восхищалась. Нет, вот, такого случая я точно не упущу. Что то тут напрашивается. Ну, есть связь со сном - печенкой чую!'.
На выходе из зала Павла, словно бы по ошибке, подошла попросить автограф у афро-американца, выходившего из зала с несколькими, такими же, как и он сам, черными парнями. Негр был очень удивлен, тем, что белый и явно заслуженный, хоть и очень молодой капитан-пилот с внушительным иконостасом орденов на груди, собирается брать у него автограф.
-- Вы точно ничего не напутали мистер...э?
-- Адам Моровски. Вроде бы я не перепутал. Вы ведь Пол Робсон, который выступал перед добровольцами испанской войны в Мадриде? Рад знакомству, джентльмены.
-- Это, действительно, я. Взаимно рад. Но откуда вы меня можете знать? Вы ведь так молоды, хотя я вижу, успели повоевать. И я вспомнил! Это ведь вы воевали в Польше с нацистами?!
-- Да, это был я. А, я вас знаю, увы, только заочно. Один из моих друзей, воевавший в Испании, рассказывал о ваших концертах и показывал фото.
-- Поразительная встреча! А вот эти ребята как раз добровольцы, стремящиеся в армию сражающейся с итальянскими фашистами Абиссинии. К тому же они хотят стать как вы боевыми пилотами. Познакомьтесь, это капитан Бен-Салим и... мистер Фишер.
'А глаза у этого мулата 'мистера Фишера', который вовсе никакой не Фишер такие, словно он на меня прицельную планку пулемета 'Максим' наводит, и не спеша так, рукоятку взвода передергивает'.
-- Может быть, посидим в каком-нибудь кафе, джентльмены? Думаю, нескольким добровольцам всегда есть о чем побеседовать. К тому же, я лично знаю двух других черных пилотов-добровольцев.
-- Кого, именно, вы знаете, капитан?
-- Бенджамина Дэвиса и Майкла Дорна. Они служили в моей авиагруппе в Польше.
-- Вот здорово! А мы как раз едем в гости к лейтенанту Дорну и полковнику Дэвису в Алабаму. А сегодня вот решили немного отдохнуть. Только ближайшие кафе для черных сегодня забиты под завязку и нам будет очень трудно найти свободное.
-- Не волнуйтесь джентльмены, у меня в номере есть пара бутылок 'Бурбона' и рюмки, осталось найти закуску...
Вскоре, все эти новые трудности оказались успешно побеждены, и в небольшом номере белолицего орденоносца расположились следующие проездом в Алабаму черные соратники. После пары тостов за свободу Польши и Абиссинии, напряженность стала таять. Сначала гостей интересовали живописания подвигов, потом беседа плавно перетекла в обсуждение их планов пройти обучение в Алабаме, и вступить в ряды волонтеров приглашенных к себе королем Селассие.