Она писала длинные письма учившимся в Винчестерском колледже сыновьям, покрывая сероватую льняную бумагу пылкими посланиями и протягивая к детям ниточку почерка.
Не все письма Чарльза проходили через его секретариат: сообщения, которые раджа считал особенно важными, он писал собственноручно. Например, недавно достигшему совершеннолетия сыну Брука Брука... Обеспеченный потомством Чарльз отправил Хоупу Бруку письмо, чей категоричный тон исключал любые возражения и даже вопросы: молодой человек не стал затевать ссору, всю бесполезность которой раджа заранее разъяснил. Это тоже было частью странных построений Чарльза, того способа, каким он группировал вещи, делил их на произвольные участки и порой безжалостно устранял. Его правление также распалось впоследствии на три отрезка: посвященный восстановлению мира военный, направленный на установление международного статуса Саравака законодательный и нацеленный на экономическое развитие раджа административный периоды. Экономика и экономия опьяняли его, словно алкоголь: нельзя было переплачивать даже Поликарпо.
— Мистер Скотт, - сказал снова повышенный в чине полковник Бахус, чьи волосы с возрастом приобрели оттенок бедра испуганной нимфы, - вы заметили нездоровый интерес раджи к носкам мистера Харви? Не могли бы вы объяснить причину?
— Нет, сэр, - мужественно посмотрев в сверкающие стекла пенсне, ответил Скотт, - но осмелюсь утверждать, что эти носки недостойны джентльмена.
По творожистому небу пролетели голуби, и задранная ветром ивовая завеса внезапно побелела. Над аллеями Гайд-парка слышался тихий свист и жужжание насекомых. Вращающиеся колеса казались прозрачными, и сквозь серебристые лопасти блестела сталь тонких лапок и надкрылий. Быстро выстраиваясь в ряд, они роились с металлическим шелестом, звоном бубенчиков и даже смехом. Отец запретил ей кататься на велосипеде... Потому что я перепутала дательный с винительным... Главное - никому об этом не рассказывай... В швейцарском интернате, где она плачет ночами напролет... Кррррррр! Это я - Дедуля-Простофиля!.. Попрошу у мамы купить мне... На свадьбу останется... В сезон регат... Просто невероятные ощущения, дружок! Ты должен попробовать... Точно сороконожка разувается... Видела у герцогини Аргайльской... Тренируюсь перед будущим матчем... Ням-ням, пожираем, пожираем, пожираем пространство... Эй!.. Ням-ням!.. Крррррр...
Мальчики носили чулки в клетку и застегнутые под крахмальный воротничок твидовые пальто. Девочки в канотье быстро краснели, стиснутые корсетами и удерживавшими панталоны с напуском широкими поясами. Все девочки напоминали розовые садовые мальвы, и только темноволосая Сильвия Бретт всегда оставалась черно-белой.
Надеясь вызвать у раджи муды Вайнера, в которого была влюблена, ревность, Сильвия Бретт притворялась, будто любит герцога Сент-Силт-Марвина по прозвищу Чубчик. Чубчик же делал вид, будто влюблен в танцовщицу «Ковент-Гарден» Шерилл Даймонд и даже пытался внушить, что ему отвечают взаимностью, ведь в восемнадцать лет это придает значимости. Шеррил Даймонд делала вид, будто любит купавшего ее в роскоши князя Алексея Михайловича Дидова. Князь Алексей Михайлович Дидов делал вид, что любит сидевшую на его деньгах жену-американку Лилиан. Из приличия Лилиан делала вид, будто любит своих дочерей, которых на самом деле терпеть не могла, а самая красивая из них, Лейла, внушила, пусть мимолетную, но сильную страсть Вайнеру.
Прослужив кадетом в форте Симангганг, Вайнер вернулся в Европу, с тем чтобы продолжить учебу в кембриджском Магдалин-колледже. Он часто бывал в Лондоне, где уже несколько лет жила его мать, уезжавшая иногда в Италию, Уорнфорд или Сайренстер.