— Лучше так, чем быть предателем в твоих глазах, — ответил он.
— На каких условиях? — глаза Люциуса начали приобретать желтоватый оттенок.
— Если я одержу победу, ты прекратишь тиранию, но если...
— Ты присоединишься ко мне, — резко прервал его Люциус, вскочив с места и сделав пару шагов навстречу.
— Хорошо, — ответил Люциан, уже стоя напротив Люциуса, который с улыбкой на лице, как будто он уже победил.
В следующее мгновение их тела содрогнулись от нечеловеческой боли. Кожа налилась багровым цветом, вздулась волдырями, из-под которых пробивалась клочьями белая шерсть. Кости хрустели, ломались и перестраивались с ужасающей скоростью. Лица исказились в гримасах, челюсти вытянулись, обнажив длинные острые клыки. Глаза загорелись красным неестественным светом. За считанные секунды они превратились в двух ужасающих существ: когтистые лапы, мощные челюсти, дикий утробный рык — человек исчез, уступив место зверю.
Воздух сгустился от напряжения. Шерсть на загривках обоих зверей встала дыбом, обнажая острые клыки. Рычание, низкое и утробное, сотрясало землю под ногами. Глаза, горящие нечеловеческим пламенем, неотрывно следили за каждым движением противника. Мускулы перекатывались под густой шерстью, готовясь к прыжку. Когти царапали каменный пол, оставляя глубокие борозды. Они кружили друг вокруг друга, словно два хищника, готовых разорвать добычу на части. Запах крови и ярости наполнил пространство, предвещая жестокую схватку. Ни один из них не отступит.
..........Продолжение следует............
Глава 11
Беспокойство нарастало в такт с пульсирующей болью в костях, словно они перестраивались изнутри, разрывая плоть и скручивая суставы. Обоняние обострилось до невообразимого уровня, и запахи улицы стали невыносимыми, вызывая приступы тошноты и мучительной головной боли. Кожа горела, покрываясь невыносимым зудом и сыпью, похожей на волдыри, которые лопались, оставляя кровавые следы. Ногти удлинились, закруглились и стали острыми, как лезвия, впиваясь в кожу. Зубы ныли, как будто челюсти растягивались, готовые разорвать любую преграду.
Кости ломались с отвратительным хрустом, срастались с ужасной медлительностью, мускулы рвались под натиском новой формы, а кожа трескалась, обнажая кровавые раны.
Сильнейший озноб сменялся мучительными приливами жара, дыхание стало тяжелым, как будто воздух стал густым и вязким. Сердце колотилось, как молот, грозя разорвать грудную клетку.
Контроль над телом был утрачен. Оно билось в судорогах, словно захваченное неведомыми силами. Галлюцинации стали невыносимыми: слышались зловещие голоса, шепчущие о жажде крови, о необходимости убивать. Глаза светились неестественно ярким желто-красным светом, как у демона из глубин ада. Боль достигла апогея, а затем стихла, словно волна, смывшая все страдания. Лицо вытянулось, клыки обнажились, блестя угрожающе, как кинжалы. Густая белая шерсть покрыла все тело.
Память о человеческой жизни уходило на второй план, сменившись первобытным инстинктом охоты. Я смотрел на свое отражение в зеркале и видел не себя, а нечто древнее, дикое. Это была я .Нечто, что когда-то было человеком, но теперь стала чудовищем, готовым разорвать любого, кто осмелится встать на его пути. С яростным рыком ликан набросился на зеркало, разбивая его вдребезги. Осколки разлетелись по комнате.
Я резко проснулась и начала лихорадочно ощупывать себя руками. Вдруг заметила, что они в крови. Откинула одеяло, чтобы встать, и увидела еще больше ужаса: на кровати валялись окровавленные осколки зеркала.
Встав с постели, и обвожу взглядом комнату. Особое внимание - зеркалам. Они целы. Остается заглянуть в ванную. Иду осторожно, будто боюсь кого-то там встретить. Или, скорее, увидеть целое зеркало. Если оно целое, возникает вопрос: как осколки оказались в моей постели? Почему мои руки в крови?
Я открываю дверь и сразу замечаю осколки на полу. Аккуратно переступаю через них, чтобы встать напротив зеркала. Поднимаю голову и вижу, что оно разбито. На стекле кровавая надпись: «Ты долго не продержишься».
Дверь в мою комнату открылась.
- Кара, просыпайся! - Наступила тишина. - Не думала, что ты сама встанешь, но могла бы и кровать заправить.
Резко подскочила, чтобы объяснить, но увидела, что она спокойно заправляет кровать.
- Подожди, ты... - начала я, глядя, как она это делает.
- Что я? - Она непонимающе посмотрела на меня.
- На кровати, - неуверенно произнесла я, показывая рукой.
- На кровати? Там что-то было? - Она убрала покрывало и одеяло, и я увидела, что крови и осколков нет.
- Кара, всё в порядке? - Я смотрела на неё, не зная, что сказать. Помню осколки зеркала на кровати, чувствовала их под собой, ощущала металлический привкус крови на языке. Что ей ответить?