Лу почувствовала взгляд на спине. Альбинос положил руку ей на плечо.
- Я должна вернуть сестру домой, - твёрдо сказала девушка и повернулась.
Дих смотрел озлобленно, верхняя губа подрагивала и кривилась, изо-рта вот-вот должен был вырваться рык.
- Она – часть тебя, - сказала Айсылу, вглядываясь в потерянные глаза самого разумного из аватаров древнего зла. – Мы должны её вернуть.
…Волки согласились, позволили ей отправиться в путь. Снарядили повозку.
Самый ловкий из них, прикрыв озлобленное лицо тканью, сел на место кучера. Спутником, или стражем Лу в повозке стал Дих.
- Я верну сестру домой, - повторяла она каждый раз, как его лицо искажала гримаса.
Повозка двигалась по поросшей дороге.
Сердце её металось и стонало, вновь и вновь заставляя увидеть мёртвого Рия. Душа несла траур по всем погибшим этой ночью. Погибшим из-за неё? Из-за того, что она не смогла родить дитя? Погибшим из-за сестры, которая своим отъездом открыла водоворот смерти? Или сестра просто успела спастись?
Три оставшихся волка устремились за повозкой, то и дело нападая на колёса и норовя укусить лошадей.
Лу думала, почему не оставила мёртвую землю и не устроила исход жителей? Для чего боролась с ветром? Односельчане бы ушли и были живы.
Мимо, ответами, поплыли скелеты обозов и останки тех, кто хотел покинуть деревню. Через несколько часов пути Айсылу увидела растерзанный караван.
– Попал под руку после побега твоей сестры, - зло ухмыльнулся Дих и зарычали-заревели волки. За массивным дубом Лу приметила разложившиеся трупы ослика и старухи.
Лицо спутника искажалось, превращаясь в клыкастую морду со стекающими слюнями. Он уже не мог говорить сложно и красиво. Лишь изредка рыком вырывались отдельные слова.
Через несколько дней пути лес закончился. И трое волков стражами остались на его границах.
Дорога пролегала по холмам. Ещё несколько дней пути и руки Лу покрылись язвами.
- Мы – дети – своей – земли, - прорычал спутник.
Лу указывала дорогу, опираясь на памятный разговор с Рием.
Лу задавалась вопросом: живо ли Юна?
И в тон её мыслям, спутник отвечал:
- Жива…жива… я чувствую своих детей. Она жива.
Наконец, повозка остановилась у пещеры из синего камня. У той, про которую рассказывал Рий. У той, рядом с которой жадно задышали волки-спутники, почувствовав близость родной души.
Двое волков остались в повозке. Лошади нервно перебирали копытами.
Лу зашла в пещеру – переступила невидимую черту и оказалась в царстве подземного холода. В руках у неё горела масляная лампа, отбрасывая блики по стенам. Лу двигалась вглубь пещеры: голые каменные своды. Чем глубже уходила Лу, тем меньше ей верилось, что сестра может жить тут.
Неожиданно, девушка заметила – в бликах света мелькнули на стене письмена. Лу приблизилась – неизвестный язык, но знакомый почерк – почерк Юны! Она тут!
Девушка прибавила шаг. Вскоре, на глаза стали попадаться разбитые склянки, ореолы обгорелых пятен – стены облизывал огонь.
Лу встретил каменный завал. Под потолком – пара расщелин. Лу поставила лампу на пол и позвала сестру. В ответ – тишина.
Девушка позвала громче. И ей послышались шорохи по ту сторону завала, но никто не ответил.
В отчаянии Лу закричала так громко, как только могла.
Движение за завалом и низкий голос сестры:
- Погаси лампу… мои глаза отвыкли от света.
- Юна! Юна! Это ты! – Лу накрыло волной радости. – Я уже не чаяла увидеться с тобой!
- Погаси свет… - тихий ответ.
Лу взяла в руки лампу, но прежде чем задуть огонь помедлила.
Голос сестры отдавал безразличным холодом пещер… Может быть годы жизни в тиши синих камней напитали её мраком?
Лу погасила свет. И осталась в кромешной тьме каменного свода.
Послышалось шевеление. Нечто медленно приближалось к девушке. Казалось, что длинный шлейф платья тянется по камням. Но неужели неугомонная Юна, привыкшая к лёгкой одежде, не сковывающей движения, в этой забытой небом пещере облачилась в неудобные модные платья?
Недоумение длилось недолго – Лу вздрогнула, почувствовав рядом с собой тяжёлое грудное дыхание.
- Юна…? – нерешительно спросила девушка.
Любовь без преград
- Да, - хрипловатый ответ.
Лу вспомнила, что Рий вернулся из путешествия по следам Юны больным и с трудом оправился. Бедный-бедный Рий – древние духи леса вернули его плоть себе. А сама Лу – всего пару дней в пути и уже покрылась язвами. Что могло произойти с Юной за эти годы? Возможно, от красоты и здоровья сестры уже ничего не осталось. И перед ней сейчас болезное опухшее тело, в котором жизнь держится из последних сил.