Тор медленно поднял голову и посмотрел в окно. Туда, куда полетело черное чудище.
— С этой минуты в Изгоре траур. Сестра погибла в пасти Черного морока. Я отомщу за нее.
Решение принца стало понятно без дополнительных пояснений. Обратившаяся драконом сестра должна исчезнуть с лица земли. Кровь Широи давала прямой доступ к трону Изгоры, а этого допустить нельзя. Будущий император, будущие первый советник, глава тайной канцелярии и генерал объединенных войск должны перекрыть малейшую возможность. Жертва оправдана.
В памяти всплыл эпизод, когда Тор впервые взывал к драконам.
«Поклянись, что не поднимешь руку на Сердце Куишат!»
Отныне сердце Куишат — это я.
***
Черная пелена накрыла мир. Словно всё и все источали негатив, злость и ненависть. Паук вышел из тени; паутина душила, выпивала соки, дурманила разум. Принц преобразился до неузнаваемости. Ледяная маска сковала красивые черты, змеиный яд сочился из каждого слова, жестокость порождала кровь. Всех недовольных, инакомыслящих казнили без суда и следствия. Нож, стрела иль яд, вот было главное его оружие. Сточные канавы побагровели от количества пролитой крови. Люди гибли по всей стране.
Тор зычным голосом раздавал указы, шпынял, поторапливал жесткими оплеухами нерасторопных. Вторые сутки не ел, не спал, был одновременно повсюду. Слуги бледнели, стража нервно вздрагивала, придворные спешно покидали замок. На совет министров шло нешуточное давление. Пропадали люди. Чаще других те, кто сунули нос не в свое дело. Жители Изгоры тряслись за собственную жизнь, за здравие и благополучие близких.
Любимый фигляр в последний момент укрылся императора в покоях хозяина. Шутки над престолонаследником на последнем банкете не прошли стороной. Ба Дойтс выслушал сбивчивую речь, велел приготовить указ и отправился переговорить с сыном.
Владыка вошел в покои принца без предупреждения. Личная охрана наследника пропустила без возражений. За что после была жестоко наказана.
— Мои приказы не оспаривают, Лазаро и…
— Даже так? Ты заигрался, мальчишка! В Изгоре пока еще жив император. — Немая сцена. Тор вскочил на ноги и бросил острый взгляд на верного Оруженосца. Тот понимал без слов. Остальные невольно поежились под тяжелым взглядом Ба Дойтс Широи.
— Твое безумие вышло за рамки возможного, сын. Я на многое закрывал глаза, но не позволю уничтожать моих людей. За последние дни тюрьмы наполнились больше, чем за последние пять лет моего правления.
— Возможно, в этом и заключается твоя промашка?
— Быть может. С этого дня ты под домашним арестом.
— Интересно, кто меня пленит? Драгуны, армия, дворцовая охрана? Солдаты верны мне и клятвы приносили… мне.
— Стража! — В комнату ворвались несколько человек в полном обмундировании. — Проводите принца в казематы. Ему достанется отдельная камера….
Воины неуклюже переминались с ноги на ногу, напряженно вглядываясь в хищные черты наследника. Светлые глаза подернулись изморозью.
— Ну, уж нет, еще раз ты меня не пленишь. Схватить его.
Пока император понял, что произошло, его скрутили. Принц знаком подозвал Валейса. Тот, молча, вручил плоский бутылек из мутного стекла.
— Не хотел заходить так далеко, но ты сам вынудил.
Тор силой заставил императора открыть рот и при помощи Валейса влил в него какую-то настойку.
— Проводите императора в покои. У него лихорадка. Часика через два позовите лекарей.
Лазаро насмешливо фыркнул, лучших принц дальновидно отослал из замка. Остальные же будут не в состоянии определить, что с владыкой Изгоры.
Да здравствует новый император!
Все закрутилось-завертелось в мглистой дымке. Оживали мертвые мысли, дрожали тени, возвращалось кровавое прошлое. Черный морок внес в страну белого дракона первозданный хаос.
***
Тор проснулся, как от пощечины. Рубашка пристала к взмокшей коже, волосы на висках прилипли. Сон или горячечный бред? Никогда раньше не снились кошмары. Сердце часто билось в груди, отдавая в виски. Принц встал и раздул камин, свеча давно погасла. Подбросил пару поленьев. Пламя нехотя разгоралось, точно в дождливую погоду. От лучины зажег канделябры по всей комнате. Стало значительно светлее. На полу бесформенной кучей лежали свитки. Некоторые закатились под кровать. В буйном сне принц сбросил их. Оглянулся на окно — закрыто. В двух шагах лежала надорванная гравюра черного дракона. Почему же не отпускает? Отчего в душе плескается горечь, точно позабыл о чем-то важном.