Тор ринулся вперед, чувствуя, что сходит с ума. Знакомое скольжение, любимые выпады и обманные трюки. Бой набирал обороты, пот заливал глаза. Сколько прошло час, два, вечность? Время остановилось. Горячее дыхание с шумом вырывалось из груди. Судорога сводила измученные диким перенапряжением мышцы. Этот бой не первый сегодня, а человеческие силы не бесконечны. Раз за разом стал пропускать удары. Одежда от пролитой крови намокла и потемнела. От мушек перед глазами, Тор едва различал противников. Вот-вот потеряет сознание. Нельзя опускать руки. Падал, но поднимался и вновь бросался на противников. Пока в очередной раз с ужасом понял: он полностью выбился из сил, а все прибывающие враги так же свежи, как и вначале боя. Последним усилием поднялся с колен и замер. Из ослабевших пальцев выскользнул меч и зазвенев, откатился куда-то в сторону.
«Вот теперь конец»
В ожидании решающего удара, Тор гордо вскинул голову. В ответ послышался звон. Множественные отражения отбросили оружие и замерли, ожидая.
Ноги уже не держали. Тор упал ничком и захлебнулся истеричным хохотом. Столько времени убил, сражался сам с собой, до изнеможения, до последней капли крови, когда бой можно было предотвратить, лишь отбросив оружие. Это была последняя сознательная мысль. Сознание стремительно покидало измученное тело.
Тьма — бесконечная, теплая, как пушистое одеяло. Баюкала, ласкала, нашептывала слова утешения…
Очнулся внезапно. Открыл глаза и не понял, где очутился. Колючие, холодные камни вгрызались в тело. Конечности затекли, плечо разболелось не на шутку. Над головой нависали сталактиты. Каменный мешок, казалось, сужался с каждым новым мгновением. Воздух затхлый, смрадный и неподвижный. Тор с усилием приподнялся на локтях, оглянулся и шепотом чертыхнулся. Вокруг сверкали белые кости. Скелетов неисчислимое множество. Мертвяки так или иначе сидели вокруг котлована, на дне которого постепенно разгоралось пламя. Чудовище просыпалось, поднимало голову все выше и выше. Холод прогнала удушающая жара, камень стал потрескивать.
Пошатываясь, принц встал и, спотыкаясь о кости, методично оглядел пещеру. Увы, ни входа, ни выхода. Стены абсолютно гладкие. Только мертвецы. Случайно наступил на чью-то сухую руку. Кость с противным звуком хрустнула, Тор шарахнулся, сбил череп с «сидячего» скелета, машинально подхватил голову, разразился проклятиями и зло запулил нежданные «презент» прямиков в жадное пламя. Языки в одно мгновенье оплавили кость. Это впечатлило. Тор отшатнулся от края, оступился и повалился в груду костей. Рука мазнула по толстым червям и мягкой грязи. Едва не стошнило.
На душу волнами накатывала безнадежность, глухая черная и беспросветная. Тоска сжимала холодными пальцами душу, выпивая все светлое. Как же горестно и страшно. Хотелось плакать, выть волком и…умереть.
Последняя мысль прострелила молнией. Это не его мысли. Никогда, как бы плохо не было, он не отчаивался. Злился, ненавидел, пестовал будущую месть, но не опускал руки. Нет, он не позволит влиять на себя извне. Слишком много пришлось пережить. Если единственный выход сигануть в яростно дышащее пламя — ринется без лишних сомнений.
Встал на самый край и, помедлив неуловимое мгновение, шагнул в пылающий «горн». Жадные языки с готовностью приняли молодую плоть в жаркие объятия. Руки сомкнулись на каком-то предмете. Дикий крик вырвался из горла. Небывалая боль пронзила тело. Перед глазами померкло...
***
Сгущались сумерки. За горизонтом догорал день. Прохладный ветер ерошил перья на шлемах воинов. Стрекотали сверчки. Лабиринт тревожно молчал. Давно погасли ритуальные костры, увяли букеты. Утомленные за день люди, кое-как пристроив головы, спали. Только несколько пребывали в небывалом напряжении. Они то и дело касались рук друг друга, заглядывали в глаза, как бы повторяя: «все закончится благополучно… правда?»