«Шестерка дает показания». Угу, перепечатка. Это он уже изучил в Москве. Что еще? Все. И более ничего.
Ладно, посидели-полистали. Походим-побродим. Где у вас тут рукописный отдел?
Первый этаж. Вниз. Коридор. Отдел эстампов. Поглазеем.
«Альбом лошадей подовскаго конскаго завода их сиятельств князей Алексея и Владимира Николаевичей Орловых. 1880–1890» — в форме лошадиной подковы, инкрустирован кожей, обрез золотой. (Любили князья лошадок, любили!)
«Череповец. 1874 год» — голубой бархат, накладная серебряная рамка чеканной работы, накладная монограмма в центре украшена цветными эмалями, скрепляется двумя застежками фигурной работы. (Чем же так отличился Череповец сто двадцать лет назад — экую шикаррр-ность сотворили!)
«Ликует весь народ, любовию горя, встречая светлый лик венчанного царя. Альбом группы волостных старшин, участвовавших в коронационных торжествах их императорских величеств в мае 1870 года» — переплет из рогожи, литография на березовом шпоне. (Правильно! Ближе надо быть к народу — он и возликует. Рогожа и кора березы — простота подкупает. Никаких эмалей и бархатов!)
Вот интересно, неужто действительно березовый шпон годится для нанесения на него толпы благообразных мужичков — гравировка, то бишь литография?
Колчин, любопытствуя, приподнял стеклянную крышку витрины, вгляделся. Да, кажись, и в самом деле березовая кора. Кажись, и в самом деле — рогожа.
Любопытство ЮК не было праздным. Любопытство было профессиональным. Профессия на данный момент — воин, специализация — разведка. Отнюдь не в подлинности природного матерьяльчика убеждался Колчин. Убеждался он в хроническом интеллигентском распустяйстве служителей сокровищницы мысли. И убедился.
Витринка не была заперта на плохонький ключик, даже бечевкой с пластилиновой нашлепкой-печатью не скреплена. И сигнализация отсутствовала. Напрочь. (Даже кусок железа на колесах — и тот снабжается пронзительными звучалками!)
— Это действительно березовый шпон и рогожа… — услышал он полушепот.
Скосил глаза. Дамочка-сотрудница в деловом костюме «бедность не порок». И тон у нее экскурсоводческий, а не церберный: мол, неча тут распоряжаться, витринки открывать, руками не сметь, овеяно веками!
— А вы видели наше Евангелие от Тимофея? В бронзовом окладе? Вот там, там. Поглядите! — Ни намека на мысль, что благообразный молодой человек, посетитель, может оказаться злоумышленником, намечающим добычу! Еще и башмаков не износила с тех пор, как случилась «кража века», а бдительность — ноль! Два ноля! Она таращилась сквозь стекла очков «два ноля»… нет, не таращилась, это сильные плюсовые диоптрии создавали эффект, в действительности же дамочка-сотрудница толком и не всмотрелась в потенциального злоумышленника. Не от мира сего, потусторонняя.
Или они все свято уверовали в заманчивую, но дезу: снаряд дважды в один окоп не попадает?
Учить вас не переучить! Мало вам прецедентов?! Даже с вашей главной достопримечательностью? С Остромировым Евангелием?
Помнится, директор «Публички» Модест Корф сотню с лишним лет назад одел Остромирово Евангелие в тяжелый золотой переплет — при Николае I.
А в двадцатые годики века нынешнего случилась в «Публичке» протечка. Пришли водопроводчики, поколдовали над трубами, протечку ликвидировали, заодно ликвидировали главную достопримечательность. Наткнулись на золото, оклад прихватили с собой, а ветхую дрянь, внутреннее содержимое, забросили на шкаф. И беспрепятственно ушли.
Хватились — нету! Как же так! Была же!
Кто был из посторонних?
Да никого не было. Водопроводчики были, но они какие же посторонние? Они протечку устраняли.
А как звать, как выглядят, двое их или трое?
Вот не можем вам точно сказать…
Бесхитростные такие — хранители сокровищницы!
Ну да водопроводчики — тоже бесхитростные. Куда идти с золотишком? Ясно дело, в ювелирный магазин!
Чекисты засели в «ювелирках»: ждем-с.
И дождались. Заявились, голубчики. Сказано ведь: рабочий тащит не пулемет, а все, что попадет под руку. Попался, понимаешь, под руку золотой оклад. Недорого просим! На вес!
Тут их и повязали. Стоп! Это — оклад. А где книжка?
Какая еще книжка?!
Книжжжка, дурни, книжжка! Которая внутри была!