Король Ночи засмеялся — звук, который дети академии слышали впервые. Он звучал так... по-человечески.
— Хорошо, расскажу про всё сразу. Про то, как в далёкой стране жил одинокий волшебник, который сначала был очень грустным...
Дети затихли, слушая завораживающую историю. Король Ночи рассказывал о волшебнике, который пришёл в мир, полный несправедливости, и решил его изменить. О том, как он учился понимать людей, защищать слабых, строить справедливое королевство.
— И знаете, что было самым важным? — сказал он, наклоняясь ближе к детям. — Волшебник понял, что настоящая магия — это не заклинания и не силы природы. Настоящая магия — это когда ты делаешь других людей счастливыми.
Он встал с кресла, подходя ближе к детям.
— Поэтому каждый из вас — тоже волшебник. Потому что вы учитесь делать мир лучше. Элла создаёт механизмы, которые помогают людям. Рон изучает медицину, чтобы лечить больных. Санс тренируется, чтобы защищать слабых...
Он остановился прямо в центре круга, окружённый детьми. Его голос стал мягче, теплее.
— И самое главное — вы все добрые. А доброта это самая сильная магия в мире.
В этот момент что-то изменилось.
Воздух в зале стал плотнее, словно перед грозой. Ирра почувствовала странный холодок, но не от магии Короля Ночи — от чего-то чужого, враждебного.
Дети начали вставать со своих мест. Медленно, синхронно, словно повинуясь единой воле. Их лица оставались детскими, но глаза... глаза стали слишком взрослыми, слишком холодными.
— Что... — начала Ирра, но её голос оборвался.
Воздух задрожал, и иллюзии начали спадать. Детские лица словно плавились, как воск, открывая истинные черты. Один за другим, дети превращались в взрослых людей в серых одеждах. Безликие.
Король Ночи стоял в центре круга, окружённый дюжиной убийц с валирийскими кинжалами в руках. Его лицо выражало не страх — полное недоумение.
— Но... как? — прошептал он. — Ирра, что происходит?
Ирра попятилась к стене, её собственное лицо было бледным от ужаса.
— Я не знаю! Это были дети! Настоящие дети!
— Были, — сказал один из Безликих голосом мейстера Лювина. — Три дня назад их заменили. Настоящие дети спят в подвалах храма в Браавосе.
Король Ночи медленно обернулся по кругу, оценивая ситуацию. Двенадцать убийц, каждый с отравленным клинком. Телохранители за пределами зала. Ирра у стены, беззащитная.
— Зачем? — спросил он тихо. — Дети... зачем использовать детей?
— Потому что к ним ты подошёл близко, — ответил другой Безликий. — Потому что рядом с детьми ты становишься человеком, а не богом.
Валирийские кинжалы сверкнули в свете факелов. Двенадцать клинков одновременно устремились к Королю Ночи с разных сторон.
Он мог бы защититься. Мог бы заморозить убийц, создать ледяную стену, призвать стражу. У него было достаточно силы, чтобы уничтожить всех врагов.
Но он не стал.
Возможно, потому что всё ещё не мог поверить в происходящее. Возможно, потому что устал от бесконечной борьбы. А может быть, потому что в последний момент жизни он всё ещё видел перед собой детские лица, которые просили рассказать сказку.
Первый кинжал вонзился ему в спину. Второй — в грудь. Третий, четвёртый, пятый...
— Прости, — прошептал он, глядя на Ирру. — Прости, что не смог защитить их...
Он упал на колени, а затем на бок. Кровь растекалась по полу зала, где ещё минуту назад дети слушали сказку о добром волшебнике.
На его губах играла странная улыбка — не злая, не горькая. Почти детская, словно он узнал секрет, который давно хотел разгадать.
— Значит... и я могу умереть, — прошептал он, его голос становился всё тише. — Как обычный человек... Интересно...
Ирра бросилась к нему, но было поздно. Король Ночи закрыл глаза, его дыхание остановилось.
В зале воцарилась тишина. Безликие молча вытирали кинжалы, готовясь исчезнуть так же бесшумно, как появились.