— Чего стоишь, дура?! — закричала Вигдис, со злостью глядя на меня. — Сражайся!
Я тряхнула головой и наконец-таки снова смогла двигать задубевшими от страха конечностями. Я вновь подняла лук, прицеливаясь во врага, и выпустила стрелу. Каменный наконечник пронзил щеку мертвеца и застрял где-то в горле, отчего он омерзительно захрипел. Руки сами вновь натянули тетиву, и на выдохе стрела устремилась во врага, угодив ему в бедро. Наконец, мертвый, шипя от боли, упал вниз, и на него тут же сбросили огромный кусок льда, раскрошив половину ребер и плечевой сустав.
Натиск мертвого воинства становился все слабее. Некоторые из тех, кто были внизу, утаскивали своих сородичей прочь от крепости. Вряд ли их будут лечить, ведь каждый, кого утаскивали в ледяную пустыню, кричал в ужасе и хватался за рыхлый снег, оставляя на нем темную полосу застоявшейся крови.
Многие из тех, кто стоял сейчас подле меня, радостно завопили, победный клич сотрясал воздух и стены крепости. Под нами оставались лишь те немногие, кто еще мог двигаться, и на них все продолжали сбрасывать ледяные глыбы.
Но радоваться было рано. Вновь в морозном воздухе пронесся тревожный призывный звук боевого рога. К нам, собравшимся на стене, бежал один из часовых, что следил за другой стороной крепости. Лицо его было искажено гримасой ужаса, а на голове не хватало части скальпа. Свежая кровь струилась по лицу мужчины, а оголенный череп вызывал отвращение. Но он все еще был жив, все еще был нашим братом.
— Тревога! Ра-зе-фан! — кричал он на бегу.
Все мы вновь схватились за оружие и приготовились к бою. И в этот миг бегущего к нам бойца пронзило длинное костяное копье. Дрожащими руками он схватился за конец оружия, убившего его, словно не веря в то, что это в самом деле происходит. Мертвец, стоящий за умирающим воином, по-садистски провернул копье в ране и резко выдернул его. Бездыханное тело, заливая горячей кровью ледяные стены, рухнуло, на небе сверкнула фиолетово-зеленая вспышка, и вдруг он сделал резкий вдох. Труп поднимался на ноги, и тот, кто только что убил его, протянул ему руку. Наш павший брат схватился за нее и поднялся на ноги. Теперь он уже не бежал к нам за помощью — в его помутневших глазах была ярость, а оружие его было направлено против нас.
— Обошли! Форр фан да! — выругалась Вигдис. — Стена копий!
В тот же миг несколько человек встали перед нами, выставив вперед длинные копья. Так они могли хоть как-то задержать обсидиановых тварей.
— Мы окружены! — закричал кто-то у меня за спиной, и я оглянулась. — Отсюда тоже!
С другой стороны стены к нам также приближалось несколько мертвых бойцов, среди которых был еще один часовой Белой крепости. Шаг за шагом они наступали на нас, заставляя плотнее прижиматься друг к другу. Ни страха, ни сомнений — лишь слепая ярость движила ими.
— Вперед! — закричала Вигдис и бросилась на врагов с одной стороны.
Она замахнулась булавой, и мертвый воин не смог защититься от ее полного свирепой мощи удара. Воины крепости яростно завопили и бросились за ней, бросились прямо на врага, забыв о страхе и сомнениях. Копья скрещивались с копьями, ломались кости, но мало-помалу живые теснили мертвых, а кого-то и вовсе сбрасывали со стен.
Не могла сражаться лишь я. Беспорядочно оглядываясь по сторонам, я думала лишь об одном: бежать, бежать без оглядки, куда угодно, лишь бы подальше от этого ужаса. Даже заключенные в стенах мертвецы сейчас, казалось, тянули ко мне обрубки своих рук, желали растерзать меня, залить моей кровью стены и сделать одной из них.
Едва справляясь с паникой, я натянула тетиву и выпустила стрелу в ряд нежити. Она со звоном отскочила от груди покойника, и когда я потянулась к колчану на поясе за новой стрелой, то поняла, что их больше нет. Я осталась одна посреди ожесточенного боя, без оружия и без сил продолжать. В панике я упала на колени, закрывая глаза и затыкая уши руками. Вдруг чья-то сильная рука схватила меня за длинную косу, поднимая на ноги, я почувствовала ужасающий холод. Ноги подкосились, дрожали, а все, что я съела сегодня, казалось, вот-вот выйдет наружу.
Вдруг я услышала, как мертвец позади меня зашипел, захрипел от боли и выпустил из цепкой хватки мои волосы. Я вновь упала на колени и оглянулась — мужчина в глубоком капюшоне с кожей, черной, как уголь, тремя точными, быстрыми ударами странного серповидного меча отрубил мертвецу ногу, руку и голову. Расправившись с мертвым, воин тут же подбежал ко мне и протянул мне руку: