И я уже знала, что делать.
Все свободное время я потратила на проект, который сейчас казался мне наиболее важным. Если нападение неизбежно, то нам необходим каждый боец, и каждый нужен нам целиком, чего нельзя было сказать про покалеченного Нефострата, потерявшего свою руку.
— Так, не дергайся! — твердила я ему, меняя бинты на обезображенной культе. — Ну-ка…
Жаль, что я так и не сделала рулетку, с ней все было бы гораздо проще. Впрочем, снять мерки с его руки можно и так, просто отмечая обхват на ткани при помощи угля.
— Что ты собралась делать, Майя? — он непонимающе смотрел на меня.
— Увидишь, — улыбнулась я. — Не могу же я, друид, бросить калеку, а?
— Пошла бы ты, — засмеялся Нефострат. — Я не калека, я — герой!
— Да-да, — посмеиваясь, отмахнулась я. — Так, все. Руку не беспокой, пусть заживает.
Проект, впрочем, несколько затянулся, но и отказаться от него я не могла.
Я все так же помогала Надье на кухне. Вигдис пристально следила за тем, чтобы я не отлынивала от работы, а я, в общем-то, и не пыталась освободиться от своих обязанностей. С каждым днем мне становилось все проще рубить и резать человечину так же, как становилось все проще ей питаться. Выбора все равно не было — в этих снегах ничего не росло, один лишь лишайник, да и тот слизывают северные олени. Конечно, в море была рыба, да и оленьи туши охотники иногда приносили, но, как правило, этого не хватало чтобы прокормить всех, поэтому все доступное мясо мы мешали в кучу, чтобы не знать, чью именно плоть мы едим.
В свободное же время я занималась изготовлением того, что вернет Нефострата в строй. С одной рукой он вряд ли сможет нормально сражаться, а потому я уже две недели вырезала для него протез. Делать это металлическими инструментами было куда проще, однако я все еще не была плотником или хоть каким-либо ремесленником, занимаясь до этого умственной и управленческой деятельностью, и потому процесс затянулся.
Но в конечном итоге я снова встретилась с ним, якобы для перевязки. Дни рождения люди его народа не отмечали, да и не знала я, когда он родился, поэтому было сложно придумать повод для такого подарка.
— Не открывай глаза, калека! — строго сказала я ему, обматывая его культю несколькими слоями шерстяной ткани.
— Да-да, — вздохнул он.
Наконец, я достала простенький протез — вырезанную из дерева руку, сложенную в кулак. В середине было вырезано отверстие, как раз под размер копья, а там, где был указательный палец, я сделала небольшую щель, чтобы он мог держать этой рукой ложку. Конечно, ему нужно будет долго привыкать к новой руке, однако время еще есть.
Аккуратно надев протез на руку, я обвязала его сверху тканью, чтобы крепче закрепить на руке. Не сказать, чтобы он сидел как влитой, но для первого раза, думаю, вышло неплохо, да и я хорошенько потренировалась на нем вырезать что-то из дерева, что было необходимо для следующего, самого важного проекта.
— Так, открывай!
Нефострат открыл глаза и уставился на деревянную руку. Медленно поднял ее перед своим лицом, повертел, глядя на нее как ошарашенный. Словно он и не верил, что такое возможно.
— Майя, это…
— Ага! — улыбнулась я. — Намучилась я с ней, знаешь ли. Вот тут отверстие, туда можно продеть копье, всяко будет подспорьем здоровой руке. А вот тут…
Договорить я не успела. Парень кинулся мне на шею, крепко обнимая и подрагивая всем телом от плача. Он негромко всхлипывал, не прекращая благодарить меня, а мне вот от такой сцены было слегка неловко. В конечном итоге я хлопнула я его спине и отодвинулась.
— Ну, осваивайся. У тебя не так много времени, учись с ней обращаться. И постоянно не носи — снимай как можно чаще, как минимум для сна, иначе рука начнет гнить. Если что, я помогу надеть.
— Спасибо… — глядя на меня глазами, полными слез счастья, тихо сказал он.
Жизнь продолжалась. С приходом полярного дня в крепости наконец-таки воцарилось хоть какое-то подобие мира — не было постоянной угрозы нападения, часовые на стенах часто позволяли себе заснуть на посту, и даже Вигдис закрывала на это глаза.
У меня же из головы никак не вылетало то, что повторяли наши павшие братья. О каком черном глазе они говорили? Почему никто не обсуждает это, никто не пытается понять что это, собственно, такое?
Побороть эти мысли мне удалось лишь на праздник летнего солнцестояния. В Белой крепости, как выяснилось, вполне себе отмечали праздники, поэтому за пару дней до этого гарнизон начал приготовления.
За день до праздника к крепости приплыли торговцы из, как выразилась Надья, «странного народа». Для меня, впрочем, в них было мало странного — как и красное племя, эти люди жили в заснеженной тундре и даже на ледниках. Они часто приплывали к Белой крепости летом, когда оттаивало море и путешествовать становилось безопаснее, однако даже не пытались с нами торговать. Вместо этого эти люди приносили в крепость еду и шкуры в виде подношения.