Вглядевшись вдаль, я увидела черную тьму, заполонившую всю долину до самого горизонта. Невольно усмехнулась себе под нос — куда тягаться с такой силой? Но все же стоило попытаться. Стоило сделать все, что в наших силах.
Приоткрыв свою шубу, я достала из-под одежды свой капюшон друида. Черные перья покрывали мою голову, придавая мне уверенности. В победе или чем-то ином — я и сама не могла понять, но так я чувствовала себя сильной, как никогда.
Теперь я наконец-таки готова.
— Ун! — воскликнула я, ударяя копьем по льду. — Ун!
Я призывала своего бога. Последнего, на кого я могла надеяться.
Люди вокруг непонимающе оглядывались, смотрели на меня. Но вскоре они, один за другим, начали присоединяться ко мне, выкрикивая имя моего покровителя, пытаясь достучаться до него своим оружием.
— Ун! Ун! — взревела толпа. — Ун!
Ослепительно ярко сверкнуло ночное небо. Я взглянула на него, увидев, как оно буквально трещало по швам — кипящее северное сияние напоминало теперь дыру в полотне ткани, которая быстро расширялась. И из портала, возникшего над головой, в белой вспышке света сверкнуло серебряное крыло. Раздался оглушительно громкий крик ворона, и в своем великолепии Ун пронесся над грядущим полем боя, словно призывая нас к оружию, призывая нас не сдаваться.
— Я вижу тебя..! — раздался в голове странный, незнакомый мой голос.
Образ черного глаза возник в моем подсознании. Наконец-таки мы встретились.
— Ун! — воззвала я к богу обмана. — Позволь мне видеть твоими глазами! Молю тебя, Ун!
С очередным, подобным грому криком ворона, я почувствовала, как холодный ветер развевает мои крылья. Как острый клюв разрезает наполненный злом воздух.
Его глазами — моими глазами я увидела то, чего и ждала все эти годы. Это была не армия, не отряд — орда мертвецов стояла у последнего рубежа, готовясь к финальной, отчаянной атаке. Не было видно белой, покрытой снегом земли из-за количества врагов. Их были сотни и сотни тысяч — столько, сколько не было здесь еще никогда.
Через мгновение видение закончилось. Я потерла глаза, чувствуя, как к ним приливает от напряжения кровь. Разлепив их, я, как и в прошлый раз, поняла, что заплатила свою цену за магию. Зрение стало немного хуже, темные фигуры вдали стали расплываться, сливаясь в единую, мутную черную линию.
— Нам нечего бояться! — воскликнула я, пытаясь солгать самой себе. — За нашими спинами — весь мир! У нас нет права проиграть!
Казалось, что моя речь никого не впечатляет. Выгыргырлеле пытался переводить мои слова, но и его люди дрожали от страха. Все знали, что грядет.
— Крепче сожмите в руках оружие, братья и сестры! — продолжила я. — К бою, сучьи дети! Мы завтракали в Белой крепости, а ужинать будем по ту сторону!
Никто не подхватил мой клич, но десятки и сотни копий в унисон ударили по льду.
Армия мертвых пришла в движение. Я подняла руку, приготовившись отдать первый приказ.
— Бойцы! Веревки!
Те, кто были назначены на эти позиции, синхронно схватились за длинные, скрытые под снегом веревки. Орда наступала все быстрее, землю сотрясал грохот сотен тысяч ног.
— Майя, — вдруг раздался рядом со мной тихий, но радостный голос Леродота. — Я все понял. Ко мне снизошло озарение.
— Ох и не вовремя же ты! — процедила я сквозь зубы. — Готовность!
Сильные руки до бела сжали веревки. Каждый мускул в теле напряжен, нервы натянуты, как струны тагельхарпы.
— Это важно! — воскликнул священник. — Мертвые возвращаются к жизни... Это не происки Аббы! Это знамение!
Мертвецы ступили на пока еще тонкий лед. Стены крепости сотрясались от их топота.
— Тяни!
Разом, в одну секунду мужчины дернули за веревки, налегли на них всем телом, и... Ничего не произошло. Раздался крик, кто-то упал со стены во внутренний двор.
— Какого..?
— Веревки обрезаны! — выкрикнул один из воинов. — Их обрезали!
Я медленно повернула взгляд в сторону священника. Он широко улыбался, раскинув руки в стороны, словно приветствуя мертвецов как старых друзей.
— Это начало конца! — воскликнул он со слезами радости на глазах. — Возрадуйтесь! Трехликий зовет нас к себе! Это его ангелы спустились с небес!
— Ты... — прохрипела я.
— Командир, вода! — воскликнул боец с водяной пушкой.
Одного взгляда хватило, чтобы понять — священник успел бросить в большую часть чанов с водой куски мяса. Она заледенела, не оставляя ни единого шанса использовать наше главное оружие.